— И вы предъявили Курцу обвинение?
— Да, и он напал на меня. Думаю, он меня убил бы. Он сумасшедший. Вот почему, устав от его немыслимой кровожадности, мы изгнали его. Вот почему он сжег свой родной мир и увел Повелителей Ночи туда, где не светят звезды.
Малькадор кивнул, продолжая раскладывать карты:
— Рогал, Курц и есть то, чего вы на самом деле боитесь, потому что он — само воплощение ужаса. Ни один из примархов не использует страх как оружие, кроме Курца. Вы не боитесь Хоруса и его полоумных еретиков. Вас пугает то, что выступает на их стороне, ужас, который шагает рядом с бунтовщиками.
Дорн откинулся в кресле и выдохнул:
— Он преследовал меня. Признаюсь: все это время Курц преследовал меня.
— Потому что он был прав. Его видения оказались истинными. Он видел приход Ереси. Вы боитесь правды. И сожалеете, что не прислушались к нему.
Дорн взглянул на карты, разложенные на столе:
— А вы, Сигиллит, верите этим гаданиям?
— Давайте посмотрим, — ответил Малькадор.
Одну за другой он перевернул карты: Луна, Мученик и Монстр, Темный Король наискось от Императора.
И последняя карта: Башня Молний.
Дорн застонал:
— Крепость, разбитая молнией. Дворец, дотла сожженный небесным огнем. С меня хватит.
— У этой карты много значений, — возразил Малькадор. — Подобно карте Смерти, она далеко не столь очевидна, как кажется. В ульях Северной Мерики она символизирует крутой поворот судьбы. Для племен Франка и Тали — это знание или свершение, добытое через жертву. Если угодно, проблеск высшей воли, которая переворачивает знакомый нам мир вверх тормашками, но взамен приносит другой, величайший дар.
— Темный Король лег наискось от Императора, — указал Дорн.
Малькадор фыркнул:
— Я бы не назвал это точной наукой, дружище.
***
Они пробились через мощные фортификации Халдвани и Шигадзе. Небо пылало огнем. Несмотря на бомбардировки с орбитальных платформ и постоянные рейды «Грозовых ястребов» и «Элоквингов», Легионы предателей продвигались вверх по Брахмапутре, вдоль дельты реки Карнали. Огненный шторм охватил долину Ганга.
Когда они преодолели внешние укрепления дворца, шквал орудийных залпов приветствовал бурлящую, завывающую орду и шагающие боевые машины. Орудия рявкнули с каждой огневой точки Дхавалагири. Лучи лазеров распороли ночь неоновыми нитями, уничтожая все, к чему прикасались. Градом посыпались снаряды. Титаны загорались, взрывались, валились на землю, давя кишащих у их ног солдат. И все же они шли. Режущие лучи ударили в бронированные стены, словно молнии — молнии, бьющие в башню.
Стены пали. Они обрушились, подобно сходящим с гор ледникам. Облаченные в золотые доспехи тела летели вниз, захваченные потоком.