Странная сила была в этих прозрачных, янтарно-желтых глазах, белки которых налились кровью. Такие глаза бывают лишь у жрецов, владеющих тайной заклятия, Джек знал это.
— О'кей, дедуля, не стоит распускать перья! — Джек облизнул пересохшие губы. В конце концов черт с ней, с девчонкой. Он еще успеет с ней разобраться как следует.
— Катись, дуреха! — Джек отпустил Эмму. — У нас еще будет возможность увидеться, до-чень-ка!
Эмму не надо было упрашивать. Подобрав измятые юбки, она бросилась к лошади и, вскочив на нее, галопом пустила Макани в сторону побережья.
Джек проводил ее злобным взглядом, затем повернулся к туземцу.
Но тот словно испарился, и следа не оставив на припорошенной пылью траве.
Спина Джека покрылась мурашками.
Он протер глаза рукавом.
Видать, почудился ему спьяну этот желтоглазый колдун. Надо бы пропустить еще стаканчик, а то свихнуться недолго.
И Джек, спотыкаясь, побрел седлать жеребца, чтобы смотаться в лавочку за следующей бутылкой. Монеты позвякивали у него в кармане, монеты, полученные от Малии на дорогу (дал он ей честное слово, что уедет сегодня же: да, как же, нашли дурака!).
По дороге он вспоминал, как зовут владельца винной лавчонки в Кавайихе… Кажется, А Вонг. Или А Во?..
Гидеон уже поджидал Эмму на берегу бухты.
Едва взмыленная Макани поравнялась с ним, обессиленная Эмма упала с лошади в его объятия. Она почти теряла сознание.
— Что случилось? Твоей матери стало хуже? Скажи мне, скажи же, что случилось? Твои родители рассердились за то, что ты вчера вернулась так поздно?
Он осыпал ее бледное лицо поцелуями. Она долго смотрела в его любящие, полные тревоги глаза.
— Нет, нет, не беспокойся, все хорошо! Идем купаться, Гидеон! Я целый день мечтала окунуться!
Ей хотелось поскорее смыть с себя прикосновение грязных лап Джека Джордана.
Эмма сбросила свое пышное платье — и Гидеон застыл на месте с раскрытым от удивления ртом.
— Святой Моисей! Да ты…
— Голая, ты хочешь сказать? Какой ты наблюдательный, мистер Кейн!
И, разбежавшись, она нырнула в бирюзовую волну, накрывшую ее с головой. Гидеон поспешно разделся и последовал за ней. Никогда она еще не чувствовала себя такой свободной.
Едва он подплыл к ней, как Эмма, взяв его руку, приложила к своей груди. Ее пылкий взгляд, требовавший любви и ласки, обжигал Гидеона.
Она желала и звала его — и он принял ее вызов.
Они торопливо вышли из воды и, молча, не разнимая рук, направились в свой тайник, крохотное убежище для двоих, — под свод виноградных лоз.
Песок под ними был горячим, как и их разгоряченные страстью тела…
* * *