Она замолчала. Выражение жадности появилось на ее хорошеньком личике. Но тут же она поняла, что выдает себя.
Гидеон увидел, как она встрепенулась, какая-то искра в ее глазах, казалось, говорила о согласии. Джулия успела быстро опустить глаза, но он уже прочитал кое-что в их свинцовой глубине. Да, похоже, под маской холодной, благовоспитанной и чувствительной леди скрывается душа страстного охотника за удачей.
Чувствуя, что проигрывает игру, Джулия презрительно усмехнулась и, откинув назад свои пышные волосы, заговорила совсем другим тоном:
— К черту! Почему я должна радоваться этим десяти тысячам, если ранчо Кейнов стоит в сотни раз больше? Я останусь, буду жить здесь на всем готовом, ни в чем не нуждаясь… Положение твоей жены и матери твоего ребенка обеспечит мне уважение в обществе. Я не смогу рассчитывать на твою привязанность, но она мне и не нужна.
— Это окончательный ответ?
— Боюсь, что да. И запомни: я ношу твою фамилию и к концу этого года рожу тебе ребенка. Я тебя не отпущу еще и потому, что ты мне очень-очень нравишься, мой сладкий. Желаю тебе доброй ночи, моя безответная любовь.
Сдвинув на затылок широкополую шляпу, сплетенную из волокон пандануса и украшенную пурпурными фиалками, Гидеон промокнул платком лицо. Он слегка отпустил уздечку, давая передохнуть Акамаи.
Они уже слишком долго спускались по опасному склону горы в неприступную долину Вайкалани. Вспомнив о припрятанной сигаре, он прикурил и глубоко затянулся, наслаждаясь ароматом крепкого кубинского табака. Он старался привести в порядок свои мысли и чувства. Гидеон думал о своей недавней бесполезной словесной баталий с Джулией. Выходит, ему нечем обрадовать Эмму. И все же он здесь, на пути в Вайкалани, чтобы сдержать слово и сообщить ей о результатах. Как же глупо он будет выглядеть перед ней! Он обязан найти выход, обязан сделать ее счастливой.
Стыд, боль и тупое отчаяние — вот все, что осталось у него в душе после этого сумбурного разговора. Джулия опять чувствовала себя победительницей, а он, как всегда, остался в дураках. Он презирал себя за это. Он никак не мог понять, что с ним происходит, когда он пытается поговорить с ней и найти хоть какой-то выход из ловушки, в которую превратилась их совместная жизнь. Она так ловко вывертывалась из любых ситуаций, так легко припирала его к стене, что он терял всякую способность к сопротивлению.
Эта женщина была для него загадкой. Он сам никогда никому не лгал. Не потому, что ему как-то особенно претила ложь вообще, а потому, что просто не умел лгать, не представлял себе, как это делается. Он мог постараться скрыть что-нибудь, но делал это так неуклюже, что его тут же выводили на чистую воду.