— Когда ты ему скажешь? — спросила Эва перед Новым годом.
— А что я должна сказать?
— Что твой отец сочиняет. Что у него нет счетов и что он не разрушал Берлинскую стену.
— Ты думаешь, надо?
— А как долго ты собираешься это скрывать?
— Не знаю. Сколько получится.
— И ты думаешь, ваш брак будет удачным?
— Господи, Эва, у каждого свой скелет в шкафу. — Я слегка занервничала. — Я понимаю, ему надо сказать. Только…
— Боишься, что он разорвет помолвку? Ты бы разорвала?
— Хорошо, завтра и скажу.
— Малина, ты можешь не говорить.
— Могу, но тем не менее скажу. — Мы сидели у меня в кухне. — Все равно после свадьбы это откроется. Отец никаких бумаг ведь не привезет. Разве что поддельные. Но если Рафал разорвет помолвку, это будет на твоей совести.
— Если разорвет, значит, он недостоин тебя.
* * *
Я все рассказала Рафалу. Сперва выпила целый пузырек пассиспазмина и половинку маленькой бутылочки мелисаны. Вышло дороже, чем два «малибу» со льдом, но эффект тот же. Мы стояли во дворе дома, где я снимаю хату. Я даже не заметила, когда зажглись фонари. Рафал слушал и рыл носком свежий снег.
— В корабль я тоже не поверил, — произнес он, помолчав. — Кто сейчас возит золото на кораблях?
— Не мой отец, это точно.
— Но откуда ты знаешь насчет счетов? Он же прожил в Германии пятнадцать лет.
— Рафал, я не рассчитывала бы ни на какие счета.
— Жаль. Но мир от этого не рухнет.
— А что будет с нами?
— Ну что ж, неудавшаяся богатая наследница, я приду за тобой тридцать первого, — улыбнулся он.
Ура! Все будет хорошо.
* * *
Новый год мы встречали в горах. Сразу же после первых петард и победоносной борьбы с пробкой шампанского Рафал подошел ко мне с пожеланиями.
— Всего самого лучшего тебе, Малинка. — Мы чокнулись. — Чтобы нас всегда соединяла дружба.
— За дружбу, Рафал, и за любовь.
— Любовь приходит и уходит, а дружба остается.
— Что это ты все о дружбе?
— Видишь ли, я все обдумал и считаю, что нашим отношениям нужно придать другое измерение. Ты была откровенна со мной.
— Это плохо?
— Нет. Совсем нет, — заверил меня Рафал. — Я благодарен тебе, что ты не скрыла от меня правды. Я долго думал о нас и пришел к выводу, что самый лучший друг, какой у меня есть, это ты. И наш брак мог бы все испортить.
— Что ты этим хочешь сказать? — занервничала я, несмотря на то что выпила уже несколько порций достаточно крепких напитков.
— Малинка, ответь мне на один вопрос. Что лучше: настоящая дружба или неудавшийся брак?
— Неудавшийся брак, — проблеяла я.
— Вот именно за это я и ценю тебя. За откровенность и чувство юмора.
— Ты хочешь разорвать помолвку?