Полоумный ганс явно не выносит самого себя, раз стремится сделаться кем-нибудь другим. Зачем иначе примерять чужие лица? Великие притворщики все такие. Достаточно вспомнить Саймона Карна и Пола Финглмора: смертельные зануды в обычной жизни, они совершенно преображаются, когда в ход идут парики, накладные носы и корсеты. Переодевается даже Эта Гадина — старается изо всех сил, чтобы мисс Ирэн Адлер, путешественница и искательница приключений, ни капельки не походила на миссис Ирэн Нортон, буржуа из Нью-Джерси.
— Но если этот яйцеголовый — безумец, однажды утром он проснётся с пеной у рта и вообразит, что превратился в гигантское насекомое. Мориарти, вы же знаете, любители переодеваний быстро перегорают. Пара истерик, и маскарадный костюм сменяется смирительной рубашкой. Сидя в сумасшедшем доме, этот тип не сможет вам навредить.
— Вы правы, Моран, в конце концов он падёт. Жить столькими жизнями одному человеку не под силу. Но пока Мабузе представляет угрозу.
— Вы только сейчас это выяснили?
— Нужно было удостовериться, что за «Каллиником» стоял именно он. Я мог точно это определить, лишь посмотрев ему в лицо. Ха! Какая наглость! Притвориться Финглмором, который притворяется Карнаки. И выставить остальных шпионов, своих подельников, соперниками. Разумеется, тут не обошлось без гипноза. Вполне симптоматично: стремится контролировать то, что контролировать невозможно. Очень по-немецки. Мабузе не шпион по призванию, он собирался выкрасть формулу греческого огня не ради денег. Хотя, осмелюсь предположить, сумму бы выручил немаленькую, продав секрет сразу шести разным государствам. Нет, за это дело он взялся из-за моих проклятых братьев. Знал, они непременно втянут и меня. Использовал мою семью, чтобы добраться до меня, Моран.
— Да, признаю, подлый поступок… но он же иностранец.
Профессор ударил кулаком по столу, серебряные вилки чуть подпрыгнули. Это по его меркам — припадок ярости.
— Я не смирюсь с подобной вопиющей наглостью. Теперь это смертельная вражда. Иного выхода нет. Мабузе падёт — Мориарти восторжествует.
— Но он не герой, не детектив…
— Моран, не отвлекайтесь. Пока можно не опасаться ищеек с увеличительными стёклами. Главная угроза — мой так называемый двойник. Я был почти уверен, что это Мабузе, но хотел проверить «великого вампира» и графа Хенцау. Пришлось пригласить и их. Под подозрение попал даже Теофраст Люпен. Грандиозный план — моё «содружество преступных империй» позволило созвать их всех и распознать врага.
У меня закружилась голова. Ещё нет и десяти утра, а так хочется прилечь. Самое возмутительное (и, на мой неискушённый взгляд, неосмотрительное) во всём этом то, что профессор осмелился использовать самых опасных на земле людей в качестве массовки.