Стэнт. А имя-то какое мерзкое.
Но все эти сведения, достойные Национального биографического словаря, я почерпнул уже гораздо позже. А в тот вечер, когда Мориарти, смертоносный, словно готовая ужалить кобра, проскользнул в нашу приёмную, потрясая свежим номером «Обсерватории» (профессиональный астрономический журнал, а вы и не знали?), я ни малейшего понятия не имел (и с гордостью мог бы об этом заявить) ни о лекции Королевского астрономического общества в Берлингтон-хаусе, ни о той важной шишке, которая её читала.
Мы с соседом по квартире собирались посетить некое эксклюзивное спортивное мероприятие в Уоппинге. Участницы, обозначенные в афише как мисс Лилиан Рассел и мисс Эллен Тери (организаторы явно надеялись, что наивные обыватели примут их за знаменитых актрис — Лиллиан Рассел и Эллен Терри), должны были в одних корсетах и панталонах бороться друг с другом на залитой сладким кремом арене. Я намеревался поставить десять фунтов на то, что Эллен макнёт Лилиан физиономией в крем три раза из четырёх. Вообразите мою радость, когда Мориарти заявил: поход на это в высшей степени культурное мероприятие отменяется. Вместо этого мы должны тайно проникнуть в аудиторию, где сэр Невил Стэнт будет читать восхищённой толпе лекцию под названием «Динамика астероида: всестороннее опровержение».
— «Динамика астероида» — труд, относящийся к столь возвышенным сферам чистейшей математики, что ни один представитель научной прессы не в состоянии его критиковать. Разве не звучали подобные речи? — Сэр Невил с улыбкой продемонстрировал слушателям увесистый том.
Мне эта чёртова книжка была отлично знакома. В нашем кабинете на полках стояла как минимум дюжина дарственных экземпляров. Профессорский опус магнум, сумма всех его знаний, величайший вклад в искусство астрономической математики. В редкие моменты прекраснодушия Мориарти говорил, что гордится этими шестьюстами пятьюдесятью двумя страницами (без единой иллюстрации, графика или таблицы) больше, чем «Голухинским подлогом в Макао», «Аферой Бредфордского благотворительного фонда» или «Фезерстоуновской кражей тиары».
— Разумеется, — продолжал Стэнт, — мы иногда испытываем некоторые закономерные сомнения относительно «научной прессы». Порой и Элли Слопер>{17} демонстрирует гораздо больше здравого смысла.
Слушатели захихикали. Стэнт приподнял брови и с издёвкой помахал книгой, словно рассчитывая что-то из неё вытрясти. Хихиканье усилилось. Сэр Невил перевернул том вверх ногами и сделал вид, что читает. Соседствующие с нами старички разразились чем-то вроде гусиного гогота. Мориарти смерил одного из престарелых джентльменов убийственным взглядом, но его усилия пропали втуне: помешали чёрные очки. Профессор нацепил их для маскировки — притворялся слепым дублинским учёным из Тринити-колледжа. Маскарад дополняла белая трость.