— Вы сделали все, что могли, сэр, — сказал Рама.
— Возможно, — начал было Дон, но закончить не смог.
Он знал, что Рама прав, и, когда тот накинул простыню на мертвеца, поспешно отвернулся.
Они использовали все подручные средства. Переливание крови, охлаждающие компрессы, стимуляция сердца, наркотики. Все. Но ничто не помогло — Пирс умер, его жизнь потухла, подобно выключенной лампочке. Вся мощь современной медицины не смогла остановить процесс.
— Теперь я могу сказать вам, — произнёс Рама, понизив голос. — У нас ещё два пациента. Я принял их, пока вы занимались Пирсом. Лондон уже определил, что это за штука? Как нам остановить ее?
Дон медленно покачал головой, вспомнив, что в большой спешке, пытаясь спасти жизнь больного, он не рассказал Раме о последнем сообщении.
— Они не в силах помочь нам. Мы одиноки перед лицом болезни.
— Но они должны знать, — настаивал Рама. В нем жила чуть ли не фанатичная убежденность в могуществе медицины. — Они знают обо всех болезнях, должны знать и об этой.
— Похоже, как раз этого они и не знают.
— Но это невозможно, если это не что-то новое.
— Видимо, так и есть. Как и где Пирс подцепил эту заразу, сейчас представляет только академический интерес. Поскольку помощи извне ждать не приходится, попробуем справиться с заразой сами. Перво-наперво, мы должны предотвратить распространение инфекции, для чего наложим на лазарет карантин, затем выясним, с кем пациент входил в контакт и попытаемся изолировать их…
— Это будет очень трудно на корабле таких размеров.
— Может быть, даже невозможно, но, по крайней мере, мы должны попробовать. Я иду в рубку, вернусь сразу, как только освобожусь.
Там его уже ждали предупрежденные им офицеры: Спаркс, Тиблевски, Парсер и старшина. Сообщение застало Курикку за бритьем, и теперь лишь одна его щека была покрыта жесткой щетиной.
— Вольно, садитесь, — приказал Дон, обдумывая, как рассказать правду.
Прямо и честно, решил он.
— Вы — добровольцы, поскольку я не назначал вас приказом. На борту корабля лихорадка, и один из пациентов уже умер. Честно скажу: никто не знает, что это за болезнь, и я собираюсь изолировать больных в рубке. Я сам подвергся инфекции и должен находиться в карантине. Однако, я все ещё командир корабля. Я не знаю, насколько велик риск проникновения инфекции в рубку, но, боюсь, что буду вынужден просить всех членов экипажа оставаться на своих местах.