Кладовщик, усатый, добродушного вида швейцарец, предложил клиенту осмотреть печати на мешках. Это был обычный, утвердившийся ритуал. Вилли прикоснулся пальцами к сургучу и кивнул — в порядке… Кладовщик с помощью служителя поднял первый мешок и высыпал на стол его содержимое. На металлическую полированную поверхность упали небольшие кусочки тускло блестящего золота. Это были коронки и зубы разных размеров и формы. Они лежали, как куча страшных зерен… Кладовщик посмотрел на них поверх очков и спросил:
— Извините, вы из Германии, господин Шейд?
— Да… Разве это имеет значение? — ответил Вилли.
— Я не могу принять ваше золото… Оно из концлагерей, — сказал кладовщик.
Осторожно, не прикасаясь руками, он начал ссыпать зубы обратно в мешок. Лопатка, которой он сгребал золото, дрожала в его руке.
Вилли вспылил… «Попал бы этот чистоплюй в лагерь! — подумал Вилли. — Поговорил бы с ним иначе…» Но здесь Вилли был доктором Шейдом. Он лишь громко негодовал и возмущался.
На шум прибежал контролер. Он стал на сторону доктора Шейда. А кладовщик все повторял:
— Я не могу принять этого золота… Я не верил слухам, что в германских концлагерях вырывают у мертвецов зубы… Но оказывается… Нет, нет, я не буду принимать участия в преступлении…
Контролер набросился на кладовщика:
— Вы слишком много на себя берете… Немедленно примите ценности… Иначе, иначе я уволю вас из банка…
— В таком случае я пойду к мистеру Томасу Маккитрику… Я работаю в банке уже тридцать лет… Он примет меня, Томас Маккитрик…
Упрямый кладовщик снял нарукавники, повесил в шкафчик халат и, не обернувшись, пошел к лифту… Он так настойчиво убеждал секретаршу, что девушка вынуждена была доложить о нем шефу.
7
Мистер Томас Маккитрик, нью-йоркский банкир, уже лет пятнадцать стоял во главе Международного банка. Война не нарушила финансовых связей воюющих стран, и германские банкиры по-прежнему пользовались услугами международной финансовой корпорации.
Как раз об этом и говорили два пожилых джентльмена, сидящих в креслах за курительными столиками, когда за стеной в приемной усатый швейцарец доказывал секретарше, что ему во что бы то ни стало нужно сейчас же увидеть господина директора.
Собеседником Маккитрика был американский генерал Фрэнк Хенглундстэн, который только что приехал в Базель из освобожденной Франции. Они находились в дальнем родстве по материнской линии, но не встречались лет десять и теперь то и дело переходили в разговоре с деловых вопросов на личные.
— Я ехал сюда, — говорил Фрэнк, — когда на дорогах еще вылавливали последних немцев. В одном месте даже попал в перестрелку.