— Послушай, — перебил Маккитрик, — почему ты не приехал в генеральской форме? Я бы хотел на тебя посмотреть. Помнится, ты был капитаном, когда мы виделись с тобой в Нью-Йорке. Ты предпочитаешь штатский костюм?
— Я ведь приехал к тебе в нейтральную страну, — отшутился Хенглундстэн. — В военной форме я бы привлек внимание швейцарских зевак и журналистов. Мне это совсем не нужно. К тому же с немцами я воюю на фронте, а здесь у меня другие дела — бизнес.
— Ты прав, Фрэнк, реклама нужна не во всех деловых операциях. Но все же ответь — у тебя на плечах много бронзы?
— Не так уж много, — тщеславно улыбнулся Хенглундстэн. — На каждом погоне по три звезды. В армии я генерал-лейтенант, но меня чаще называют политическим генералом.
— А я бы скорее назвал тебя генералом финансовым… Зачем же ты все-таки сюда приехал?
— Мне нужна твоя помощь, Томас. Я покупаю германские предприятия, а у тебя с немцами большие связи. Промышленная ассоциация, которую я представляю, заинтересована в немецких заводах, банках, патентах. Сейчас очень выгодная ситуация для сделок.
— Что же тебя главным образом интересует — металл, химия?..
— Абсолютно все! В Ветцларе я веду переговоры с Лейцем, владельцем оптической фирмы, в Оффенбахе покупаю кожевенные заводы, меня интересует уголь, текстильные фабрики… Как видишь, мы не только воюем.
— В таком случае я советую тебе заинтересоваться картотекой германских патентов в Берлине. Это чистое золото.
— Я знаю об этом, — кивнул генерал Хенглундстэн, — но, к сожалению, в Берлин скорее всего первыми придут русские.
— Это верно, — усмехнулся Маккитрик, — но русские больше занимаются борьбой с фашизмом. Мы же люди коммерческие. Они могут не обратить внимания на картотеку патентов. — Директор вновь стал серьезным. — Пошли заранее туда своих людей. Поверь мне, Фрэнк, игра стоит свеч. Наш банк тоже может быть в этом заинтересован. На полках картотеки лежат миллиарды долларов.
В кабинет вошла секретарша. Том Маккитрик, недовольно поморщившись, вопросительно взглянул на девушку.
— Чего ему надо? — спросил директор, когда она доложила о странном посетителе.
— Он не говорит. Уверяет только, что у него очень важное дело. Не хочет уходить, пока не повидается с вами.
— Пусть войдет.
Кладовщик пошел в кабинет довольно решительно, но стушевался в незнакомой обстановке. За тридцать лет своей работы в банке он впервые переступил порог роскошного кабинета директора. Маккитрик тоже видел его впервые. Швейцарец кратко рассказал о том, что произошло в хранилище банка.
— Ну и что же вы хотите? — недоумевающе спросил Маккитрик.