Младший сержант Хабаров был только начальником радиостанции и не мог знать об этом решении полкового командования. Поэтому, когда командир 232-го дивизиона майор Кузнеченко, которого все звали между собой «батя» (он носил небольшую черную в смоль бородку), поставил задачу на прямую наводку, Миша подумал: «Как бы не наломать дров…» Но приказ есть приказ!
Как всегда, артподготовка началась ранним утром с массированного залпа наших «катюш». Пока ствольники ее продолжали, батарея «катюш» старшего лейтенанта Попугая снялась с закрытой позиции и быстренько перебазировалась на запасную, поближе к передовой а затем, как только наша пехота поднялась в атаку, все четыре установки выскочили на передний край и жахнули по немецким траншеям прямой наводкой.
Эффект был ошеломляющий! Фрицы и так-то боялись «катюш», а тут, увидев эти «адские» машины собственными глазами, от неожиданности ошалели, не выдержали и дали деру. Первую линию обороны наши пехотинцы заняли без потерь.
Аппетит, говорят, приходят во время еды. Увидев, как фашисты драпают, комдив Кузнеченко приказал другой батарее, которой командовал старший лейтенант Ильичев, сняться с позиции и начать преследование противника. Сам он сел в кабину первой машины.
Так началась одна из самых дерзких, наделавших много шуму, операций, которая чуть не кончилась трагически для гвардейцев, по решила исход боя в нашу пользу. Батарея Ильичева огнем и колесами прокладывала дорогу «царице полей». Сержант Хабаров вместе с радистом Долотовским и начальником разведки дивизиона лейтенантом Набатовым ехали на последней машине и видели, как гвардейцы прямо на ходу выпускали по два-три реактивных снаряда. Особую активность проявляла первая установка, в которой ехал сам «батя». Майор время от времени открывал дверцу кабины, смотрел, не отстали ли другие, что-то кричал и смеялся. Любил он горячее дело!
Так отмахали километров двадцать. Не было уже никаких немцев. Наших тоже не слышно стало — ни танков, ни пехоты. «Неужели оторвались от своих?!» — обоняла Хабарова страшная мысль. Впереди показался хуторок. Решили остановиться, перекурить. Но неугомонный комдив не унимался: «Вы тут побудьте, а я проскочу немного вперед, посмотрю, что там».
Кабина машины захлопнулась, и «студебеккер» покатил вниз. Зловещая звенящая тишина ударила в уши Хабарова: «Конечно, оторвались! Хорошим может не кончиться…» Будучи комсоргом дивизиона, Миша хорошо знал, как строго требовали от всех гвардейцев хранить в тайне секрет реактивного оружия, не идти на неоправданное сближение с противником. Впрочем, на случай безвыходности положения на каждой «катюше» имелся ящик, начиненный толом. Достаточно вставить детонатор, бикфордов шнур и…