У войны жестокие законы (Щенников) - страница 17
Не успел оп это все подумать, как с той стороны, куда только что уехал майор Кузнеченко, тишину расколола бешеная пулеметно-автоматная трескотня и взрывы гранат. Все поняли: случилось неладное.
Оказалось, наша «катюша» с майором наткнулась на усиленный немецкий заслон в каких-то семистах метрах от хутора. К ней уже со всех сторон бежали фашисты, чтобы взять «катюшу» живьем.
Все, кто был на хуторе, смотрели с тревогой на происходящее, не зная, что предпринять. Вдруг начальник разведки Набатов увидел у правой опушки леса внушительную группу немцев, подкрадывающихся к осажденной установке.
— Хабаров! Долотовский! Отсеките огнем этих гадов! Живо!
Михаил с напарником кинулись к лесу. А комбат Ильичев, забрав всех, кого можно было, выскочил на другой боевой машине на помощь майору. Старшим над двумя «катюшами» в хуторе остался парторг батареи сержант Букреев.
Круговая оборона «бати» между тем редела. Получил тяжелое пулевое ранение командир установки Калинин. Ранен водитель Рыбников. Двух фашистов, пытавшихся заскочить на машину, майор Кузнеченко уложил из пистолета. Но третий прошил его грудь очередью из автомата. Положение становилось критическим. Хоть взрывайся!
И в это время заиграли наши «катюши», оставшиеся на хуторе. Они ударили по основным силам немецкого заслона. Это не растерялся парторг Букреев. Такого оборота фашисты не ожидали. А тут подоспел на помощь Ильичев со своими ребятами. Уцелевшие фашисты кинулись наутек.
Воспользовавшись заминкой, Ильичев вскочил в кабину установки, где истекал кровью майор Кузнеченко, включил зажигание, дал газ, и обе «катюши» рванули к хутору. Хабаров, все еще сидевший с Долотовским в засаде на опушке леса, так обрадовался отбитой у немцев «катюше», что не сразу сообразил, что они осталась со своим другом между нашими и немцами: доехав до хутора, обе «катюши», не останавливаясь, помчались дальше. Другие установки последовали за ними, подняв дорожную пыль. Только их и видели. В горячке все забыли про своих радистов!
— Ну, что будем делать, сержант? — спросил Долотовский.
Помолчав немного, Хабаров сказал:
— Пробиваться к своим мы не можем. Обороняться — тоже. Все диски пустые. Радиостанцию бросать не имеем права. Пересидеть где-то надо до своих.
Они еще побыли немного в своем нехитром укрытии, откуда вели огонь по фрицам, потом решили дойти до небольшого уютного домика, построенного на финский манер. Хабаров вошел в дом и увидел немецкий телефонный аппарат в пластмассовой упаковке, к которому тянулись многочисленные провода. Похоже, у фрицев здесь была промежуточная телефонная станция. Поколебавшись немного, решительно снял трубку. Слух резанул лап немецких голосов. Но раздумывая, Миша оборвал все токоведущие жилы: