— Ну и ладно, — облегченно вздохнул Виктор Петрович, вытер носовым платком пот со лба и поднялся. — Я сам, честно говоря, сомневался. Затея не для нас, работаем по-прежнему. Авось, жизнь сама наладится…
— А как же все-таки, Виктор Петрович, наша доля? — высунулся снова Подлепенец. — Не зря же мы проценты делили, надо бы по-честному зафиксировать…
— Пустое, — отмахнулся Пшеничный. — Все остается как есть.
Задвигались стулья, все устремились к выходу. Но, как выяснилось, последняя точка еще не была поставлена, и в дверях произошло крайне неприятное событие — к Подлепенцу неожиданно подскочила Зверева и с криком: «Вот вам ваша доля, Сергей Васильевич!» — ударила его кулаком по толстому недоуменному лицу.
Подлепенец отшатнулся, выпучил глаза и тоже замахнулся, но был схвачен за руку Лидиной. Удара ответного не получилось. Образовалась свалка, врагов растаскивали в разные стороны. Изумленно подняв брови, молча взирал на это безобразие бледный Виктор Петрович.
Понемногу пробка у дверей рассосалась, враги еще переругивались через головы миротворцев, а Кумбарович уже тащил Пашку прочь.
— Что это с ней? — спросил Родионов, когда они отошли к лифту.
— Кровь играет. — пояснил Кумбарович, не раз битый по морде собственной женой. — А если серьезно, Пашка, обыкновенный дележ собственности. Тут уж всегда и непременно обиды, драка и кровь…
Они поднялись на двадцатый этаж, в буфет, взяли по чашке кофе и присели за дальний пустой стол.
Кумбарович осторожно отпил глоток и, глядя в сторону, неожиданно сказал:
— Помнишь, Паша, ты говорил насчет подвала…
— Не помню, — признался Родионов.
— Ну когда пили у Аблеева… Он еще про хвостатых женщин рассказывал…
— Вранье. — подумав секунду, сказал Родионов. — Хвостатых женщин не бывает. Миф…
— Ну тут, положим, ты не прав, — возразил Кумбарович и горько усмехнулся. — Но не в этом суть… Я точно помню про подвал.
— А-а! — вспомнил Родионов. — Это когда про тестя моего… Да Боря, действительно, есть в Москве такие подвалы…
— Короче говоря, Паша, нужен подвал и как можно срочнее. Сулят большие деньги, Паша, очень большие. Подумай, взвесь.
— Сколько? — поинтересовался Родионов.
— Паш, дело стоящее. — Кумбарович постучал ногтем по столу. — Люди вернейшие. Серьезное и солидное дело. Мы находим сто метров в центре и разбегаемся. Вернее, получаем по пятьсот баксов, а потом уже разбегаемся. С деньгами, разумеется.
Пальцы Кумбаровича, стуча ногтями, стремительно побежали к краю стола.
— Где ты найдешь тысячу баксов за просто так?
Небось, две предложили, догадался Родионов, глядя на Кумбаровича, что-то суетен больно…