Еще накануне Ришелье, так хорошо знавший герцогиню де Шеврез, мог отчаиваться в успехе. Но со вчерашнего дня одно происшествие дало кардиналу большую возможность на успех. Это был арест Поанти. Того немногого, что Ришелье узнал о дофинском бароне из слов прокурорского клерка Пасро, было достаточно для его деятельного ума, чтобы оценить всю важность этого ареста. Кардинал не сомневался ни минуты, что Поанти расскажет ему все. Он располагал всеми средствами, чтобы заставить говорить человека, начиная убеждением, переходя через угрозы и кончая, в случае надобности, пыткой.
Ришелье, успокоенный разговором с племянницей относительно ее успеха с герцогом Анжуйским, рассуждал сам с собою, возвращаясь в свой кабинет, о счастливом успехе, который доставит ему допрос агента герцогини де Шеврез. Воротившись в известный нам кабинет, кардинал позвонил в маленький серебряный колокольчик, всегда стоявший на его бюро. Должен был войти лакей, а явился Пасро. Кардинал узнал его с первого взгляда и не удивился, увидев его. Читатели помнят, что Боаробер, уезжая, предупредил Ришелье, что прокурорский клерк должен сообщить ему важные вещи. Пасро, вместо того чтобы остановиться у дверей, как он это сделал в первый раз, когда имел честь говорить с его преосвященством, сделал пять шагов вперед, как человек убежденный, что он будет принят хорошо по милости принесенных им известий. Он не ошибся. Кардинал сделал ему знак приблизиться и сказал с благосклонным видом, который он принимал всегда, когда не хотел пугать людей:
— Вы, кажется, имеете сообщить мне что-то? Говорите, говорите, друг мой, у меня мало времени.
Пасро ждал только этого позволения, чтобы дать волю своему красноречию. Он рассказал так кратко, как только мог, внимательному кардиналу, какое употребление сделал он из этого вечера, как он следил за Денизой из отеля Шеврез до Самаритянки, куда она поехала в карете герцогини; как она нашла там Поанти, ждавшего ее; как он, Пасро, подслушал весь их разговор, состоявший в том, что герцогиня призвала Поанти в Париж, чтобы сделать его начальником предприятия, секретные подробности которого она хотела сообщить ему сама, зачем и послала за ним; как вследствие этого разговора Поанти, сев в карету с Денизой, был отвезен в отель Шеврез, где оставался более часа, из чего оказывалось, что Поанти должен был теперь знать намерения герцогини де Шеврез;
как ему, Пасро, пришла замысловатая мысль воспользоваться этим случаем, чтобы велеть арестовать этого Поанти, который, к несчастью, ускользал от него уже два раза; как Поанти чуть было не освободили герцог де Монморанси и граф де Морэ, проезжавшие со своей свитой мимо остановленной кареты; как, чтобы наказать его за то, что он доставил гвардейцам его преосвященства случай арестовать барона де Поанти, Монморанси и Морэ велели гайдукам своей свиты поколотить его палками, что не помешало ему, избитому донельзя, прибежать во дворец, где, по приказанию его преосвященства, он должен был постараться узнать в толпе гостей того господина, который в костюме нищего помогал барону де Поанти в тот вечер, когда он убил двух гвардейцев и ранил полицейского сержанта; как он узнал, что этот мнимый нищий был кавалер д’Арвиль.