— Итак, я могу уйти? — спросила Дениза, которая уже не плакала, но еще дрожала немножко.
— Да, дитя мое, — отвечал кардинал, — уходите. Воротитесь к вашим родителям или к герцогине де Шеврез, если вы живете у нее.
— О нет! — сказала Дениза тоном истины, в котором нельзя было ошибиться. — Я не живу у герцогини. Я возвращусь к моему отцу с большой радостью по милости вашей доброты.
— Хорошо, дитя мое.
Ришелье позвонил.
— Я велю вас проводить до ворот, потому что, пожалуй, вас не пропустят.
На звонок кардинала в дверях кабинета появился человек. Раздался двойной крик. С одной стороны крик свирепой радости, с другой крик ужаса. Человек, вошедший в кабинет министра, был не кто иной, как Пасро.
— Дениза! — вскричал Пасро.
— Дениза! — повторил кардинал.
— Да, — продолжал негодяй, — это Дениза, Дениза, поверенная герцогини де Шеврез, любовница и сообщница Поанти. Разве вы, ваше преосвященство, не знали, что это она? Поанти, наверно, убежал с ее помощью; а если она не помогала ему, то, по крайней мере, она знает, как он убежал, потому что он упал на ее балкон. Расспросите ее, и вы увидите, ошибаюсь ли я.
Дениза была поражена внезапным появлением Пасро. Но презрение, отвращение, ужас, которые его присутствие внушило ей, произвели в ней странную реакцию. Минута слабости, которой она поддалась, вдруг сменилась смелой решимостью. Негодование, гнев подстрекнули ее до такой степени, что она почувствовала в себе силы бороться с волей самого кардинала. К несчастью, это была искусственная энергия, которая скоро должна была ослабеть.
— А! Так вы эта Дениза? — сказал кардинал грозным тоном. — Я теперь понимаю, почему вы не хотели мне отвечать. Но клянусь вам, я заставлю вас говорить.
Он обернулся к Пасро и прибавил:
— Скажите, чтобы приготовили карету и отвезли эту девушку в Шатлэ.
— В Шатлэ! Меня! — вскричала Дениза с испугом.
Пасро поспешно ушел исполнить приказание кардинала.
— Ваше преосвященство, — сказала Дениза, снова бросаясь к ногам Ришелье, — простите, я не виновата. В Шатлэ запирают только преступников. Мне нечего говорить. Я ничего не знаю.
Кардинал взял с бюро связку бумаг и перелистывал их с вниманием. Он не слушал. Пасро вернулся.
— Карета готова, — сказал он с жестокой радостью, — и гвардейцы здесь.
Действительно, в дверях блистали мундиры гвардейцев его преосвященства.
— Уведите ее, — холодно сказал Ришелье.
Гвардейцы приблизились. Пасро сделал шаг к Денизе.
— Не дотрагивайтесь до меня! — вскричала она с ужасом, смешанным с отвращением, которое испытывают при приближении пресмыкающегося. Она отскочила назад с такой силой, что чуть не упала на колени Ришелье. Она побледнела как смерть и упала на ковер без чувств.