Поболтали мы ещё малость о привлекательных особах женского пола, глинтвейн допили, да расходиться собрались. Гэл вспомнил что дед ему ещё какое-то задание на сегодня нарезал, а я решил цирюльника посетить, чтоб в порядок себя привести. А то как бы разбойники в следующий раз за своего лесного собрата не признали…
— Тогда я за тобой завтра поутру зайду, — сказал на прощанье мой приятель, подтверждая нашу договорённость посетить в ближайшее время римхольский торг, дабы прикупить мне тёплую одежду.
— Только не слишком рано, — предупредил я его. И, только когда мы, попрощавшись, уже двинулись в разные стороны, спохватился: — Гэл, постой! А что на счёт этого твоего Книжника Тома? Отыщется у него нужная мне карта или нет?
— Не, — обернувшись, и чуть подумав, помотал головой паренёк. — За такой картой и правда лучше к Калвину обращаться… Хотя, чую, заломит он за неё…
На том мы и расстались. Гэл к какому-то кузнецу отправился, а я потопал к цирюльнику.
Пока брили-стригли меня и вечер наступил. Самый короткий день в году уже минул, конечно, но всё равно мало что изменилось в этом отношении. Светлого времени суток — всего чуть. Да и то не светлое, а сумеречное какое-то из-за затянувших небо тёмных туч. Так что вернулся я в «Драконью голову» уже затемно.
Ещё примерно с час спустя я сидел в зале, разомлевший от тепла и сытости, и потягивал неплохое кархейское вино. И размышлял. Сперва о том, какая отличная всё-таки купальня при таверне и как кухня хороша, а потом вернулся мыслями к делам насущным. Четыре с половиной золотых — это моя доля за добытую серебряную руду. Ещё семь с половиной выручил сегодня за разбойничье барахло. Да в кошелях Кнута и сотоварищей было монет общим счётом почти на пару золотых. Плюс перстень позолоченный, три серебряных кольца и цепочка — что ещё на восемь-девять серебряных ролдо потянет. И в общем итоге, значит, в наличии у меня четырнадцать с лишним золотых… Но что-то придётся потратить завтра на одежду, а ещё кое-что отложить на проживание и пропитание… То есть, твёрдо рассчитывать можно лишь на дюжину золотых ролдо. Не так много как хотелось бы, конечно, но уже лучше чем месяцем раньше.
«Скотина подлая…», — покосившись на беса, быстренько потупившего и сложившего лапки на пузе, вновь не сдержал я своих чувств.
«Сам ты… Животное! — моментом прекратив изображать из себя паиньку, отозвался тот. И, бросив на меня преисполненный укоризны взгляд, обиженно засопел: — И чего спрашивается злиться?.. Я же не совершил ничего поперёк нашего уговора!»
«Угу, вот только не было у нас уговора просадить все мои денежки!» — буркнул я.