И тут пришла боль.
Раньше я думала, что мне бывало больно. Теперь поняла, что это была легкая прелюдия к настоящей пытке. Я закричала - долго, протяжно. А вдохнуть уже не смогла.
Помню, увидела себя со стороны - с перекошенным ртом, неестественно вывернутыми руками. Увидела глаза, застывшие от ужаса. Но мне не было больно. Было легко. Так легко, что я взлетела над дымящимся капотом, свободная от всех переживаний и привязанностей, от огорчений и радостей, от страхов и ожиданий.
Кто-то тихо позвал меня по имени... Как же оно звучит? О, да, вспомнила.
- Анна!
Я обернулась и увидела маму. Она стояла на дороге. В легком платье и на голове - платок.
- Как же так? Ты же умерла? - изумилась я.
Она кивнула.
Я поняла, что сильно соскучилась. Что я безумно долгое время была без нее, без теплых рук, ласковых глаз, без ее улыбки.
- Мамочка!
И побежала к ней, маленькая, в ситцевом сарафане, моем любимом - с желтыми ромашками.
Она подхватила меня на руки.
- Доченька... Девочка моя...
Я прижалась к родному плечу, обняла крепко, вдохнула знакомый запах и расплакалась.
- Ну. Не плачь, все уже прошло, - мягко проговорила мама. - Мы уйдем далеко-далеко, и там будет очень хорошо. Там тебя никто не обидит.
Она пошла по дороге, приговаривая что-то теплое, нежное.
Я смотрела на искореженную машину, к которой подъезжали машины с мигалками...
Издалека, нарастая, зазвучала музыка. Хитовый мотив заставил двигаться в такт, поводя плечами.
- Анна, ну что, успела?
Я посмотрела на парня, принесшего мне бокал.
- А как же! - весело ответила ему. - Все классно получилось, он и сам не понял, как выболтал мне про свой контракт с "Челси".
- Ну ты сильна! - восхищенно протянул... да, кажется, Вадим. - А в суд не подаст?
- О чем ты? - я помахала перед его носом диктофоном. - Все записано. Кстати, забросишь на студию? Тебе же монтировать еще?
Он кивнул.
- А ты?
- А я еще потусуюсь. Может, еще чего нарою, публика солидная.
- Хорошо. А поедешь потом как?
- Ой, да ладно, впервой, что ли? - рассмеялась я. - Подумаешь, пара коктейлей! Не волнуйся, у меня автопилот в порядке.
- Смотри, как знаешь. А то довезу, - он призывно прижался к моему бедру, затянутому в тонкий чулок.
- Не дорос еще до такой чести, - я шутливо оттолкнула его. - Вот станешь замом главного - тогда подумаю.
- А почему не главным? - огрызнулся он.
- А главной буду я, - расхохоталась ему в лицо и легко оттолкнула.
Он осклабился, но ничего не сказал, взял кассету и смылся.