Туда-то и направлялся ничего не подозревавший Филимон, сокращая себе путь игрой на гармони.
К тому же краем уха он слыхал, что в Лопуховке назревает свадьба…
«Вдруг гармонист и сгодится…»
Церэушник, дабы реабилитироваться перед агентами ФБР, решил брать гармониста caм. «К тому же все лавры достанутся мне», – подготавливал в уме дьявольский план захвата гармони.
– Э-эй, дядья-а, сти-и-ий! – голосом евнуха, увидавшего в гареме постороннего мужика, завопил он.
Но главный деревенский браконьер с молоком матери и ремнем отца впитал, что, если говорят «Стой!» – надо бежать… Видя, как быстро мелькают пятки удаляющегося гармониста, шпион бросился за ним. Ослабленный после вчерашнего, Филимон подумал, что на открытом пространстве ему не уйти, и, придерживая гармонь, ломанул вокруг свинарника.
Он не знал, что преследователь тоже здорово ослаблен. Держась за сердце, задохнувшийся от бега церэушник привалился к углу постройки.
«Ладно, – смирился он, – в следующий раз не уйдет» – и тут же увидел успевшего оббежать здание и возвращающегося назад гармониста. Уразумев, что никто за ним уже не гонится, уставший Филимон перешел с рыси на шаг и неожиданно столкнулся со сверкавшим «слепыми» очами преследователем, сжимавшим двумя руками палку.
Охнув, он повернул назад и ощутил многострадальной спиной крепкий удар, от которого споткнулся и выронил гармонь. Нагибаясь за ней, почувствовал, что знамя ВМФ России обрело вторую полосу. Мысленно плюнув на инструмент, решил спасать собственную шкуру и, раскочегарившись, дал такого деру, что через двадцать минут был в Лопуховке, сэкономив таким образом сорок минут.
«Вырвался, слава богу, – вытирал он потный лоб и почесывал спину. – Зато на охоту идти не придется, а то получится флaг Великобритании», – нашел положительный штрих в так погано начавшемся утре.
А в это время – как любил писать Дюма-отец – «слепой» шпион курочил гармонь, пытаясь найти формулу наркотика из навоза. Но нашел только дохлую муху.
«Как же она попала внутрь?» – недоумевал он, стараясь не смотреть на нагло улыбающиеся фэбээровские рожи.
Они-то знали, так как сидели рядом, что ни «иксов», ни «игреков», ни иных каких тайных знаков на гармони нет.
С первыми лучами солнца жизнь в Шалопутовке закипела, приобретая оттенок украинского борща.
«Да сейчас и борщ на незалежной неньке не тот, – разглядывал себя в мутном зеркале гармонический маньяк, надевая на лицо черную вязаную шапочку с прорезями для глаз и pта, –бывало, ложкой не промешаешь… а теперь?.. Нальют в красную тарелку воды… и вспоминают… – злобно сорвал с лица маску. – Все изгадили москали! – взял нож и проделал дыру в центре «петушка». – Вот теперь другое дело», – надел шапочку и выпустил поверх нее оседелец. Запахнувшись в плащ, вышел из дома. «Копыта нынче не надену, а то в прошлый раз чуть ногу не сломал», – подобрался к дому дядьки Кузьмы, перелез через забор и заглянул в окно, сразу заметив гармонь.