— Я уже высказывала своё мнение по этому поводу, но старейший не захотел услышать меня. Он сделал по-своему и принял вас в круг. А жаль.
— Чего именно вам жаль? Того, что меня приняли, не обращая внимания на вашу глупость, или того, что я оказался компетентнее вас всех вместе взятых? — жёстко спросил Араб. — Тактика, которую мне описали парни, может сработать, если нападающих не больше шести или если они не имеют специальной подготовки. Это я уже доказал. Впрочем, убеждать вас в чём-то — просто терять время впустую. Есть очень простой и доступный для всех способ, как избавиться от меня.
— И какой же? — с вялым интересом спросила Лиза.
— Вы берёте на себя всю ответственность за этот круг силы, а я больше не появляюсь здесь. Никогда. Но если вдруг случится так, что хранительница все-таки опять вызовет меня, вы никогда больше не будете оскорблять меня. Неважно, в какой форме.
— Меня это устраивает, — решительно ответила Лиза.
— Зато меня, нет, — прозвучал звучный голос хранительницы, и она присоединилась к воинам у костра. — Иногда у меня складывается такое впечатление, сестра, что ты, приехав сюда, забыла свои мозги дома.
— О чём ты, мать? — спросила Лиза, не ожидавшая такой отповеди.
— О том, что ты набрасываешься с руганью на лучшего воина и готова отказаться от его защиты только в угоду своим глупым амбициям. Что ты сама можешь? Что ты готова была противопоставить тем людям?
— Свою мораль и глупую демагогию, — тихо рассмеялся Араб. — Даже ангелов рисуют с мечами. Неужели так трудно понять, что добро должно иметь крепкие кулаки? В противном случае его просто уничтожат.
— И для чего же добру кулаки? Чтобы призывать людей к добру? — попыталась съехидничать Лиза.
— Для того, чтобы защищать себя. Зубы и когти имеют все, но не все пускают их в ход просто так.
— Что вы хотите этим сказать? — не поняла Лиза.
— То, что я никогда не убивал просто так, ради развлечения, в отличие от тех, кого мы уничтожили сегодня. Я приведу только один пример. Это было в лагере беженцев на границе Бургундии. Набравшись местного самогона, эти ребята, которых вы так старательно защищали, выгнали из лагеря тридцать человек и заставили бежать по одному, стреляя вслед. Пари заключалось в том, что нужно было убить бегущего, затратив как можно меньше выстрелов. В этой группе были только женщины и дети. Самому младшему — десять, самой старшей — тридцать восемь.
— Этого не может быть! — тихо ахнула Лиза.
— К сожалению, может, — покачал головой Араб. — А самое паршивое, что офицеры из команды американских военных смотрели на это и просто смеялись. Хотя именно им и была подчинена эта команда.