Скажу сразу, чтобы не вызывать кривотолков: у меня с Алеком не возникло никаких проблем. Ну разве что совсем небольшая — когда дело коснулось его и Шерил — но об этом потом.
Впервые я увидел его в приёмной, где заполнял листок опоздания — ну, вы знаете, пунктуальность никогда не входила в число моих достоинств. Алек беседовал с директором Диллером так, будто они были давними партнёрами по гольфу или что-то в этом роде. Директор расспрашивал новенького, чем бы тот хотел заниматься во внеурочное время, а Алек беспечно отвечал:
— Да не знаю... Мне многое нравится.
— Ну что ж, уверен, ты найдёшь здесь множество друзей, — сказал директор Диллер. Тут он увидел меня и проследил, чтобы Алек пошёл в противоположном направлении. Я сделал вид, будто меня это не колышет.
Уже в тот момент я понял, что Алек станет эпицентром сейсмической активности в нашей школе — это было ясно по самой его манере держаться, по тому, как он смотрел на тебя. Словно уже стал неотъемлемой частью нашего общества, не приложив к этому никаких особых усилий. А уж его имечко... Алек Смартц![1] Почему родители иногда так жестоко шутят со своими детьми, останется для меня вечной загадкой. С другой стороны, сразу ясно, что только полный придурок попытается самоутвердиться за счёт жертвы родительской шутки. Если кто-то из таких остроумцев пытался обозвать его «Smart Alec», он с каменным лицом отбривал: «Не-ет, подумать только, как оригинально. Никому до тебя это и в голову не приходило», — выставляя «умника» таким образом ещё бóльшим ослом — если это вообще было возможно.
Однако мне кажется, что некоторым образом имя предопределило личность и судьбу Алека Смартца — ведь часто случается, что люди становятся рабами своих имён. У нас, например, был учитель музыки мистер Мьюзикер, а заведующего овощной лавкой на Сосновой улице звали мистер Честнок.
Прошло несколько дней после обеда у Пэйсов, и я решил, что хватит лишь провожать Алека взглядом, когда он проносится мимо, или слушать, как народ шепчется о нём — пора познакомиться лично. Я не очень-то вникал в слухи, но они подстёгивали моё любопытство.
Это был один из тех редких дней, когда я не опоздал на занятия. Алек и Шерил парковали свои велосипеды. Наверно, Шерил забыла дома замок, вот Алек и сцепил оба их велосипеда вместе. Я бы покривил душой, если бы сказал, что меня это не взволновало. Алека и Шерил видели вместе уже несколько раз после его прибытия в наш городок.
— Привет, Шерил, — сказал я. Собственно, этим наши разговоры в последнее время и ограничивались. Мы с Шерил были лучшими друзьями всю свою сознательную жизнь, а короткий период — даже больше чем друзьями, но сейчас... Не знаю я, кто мы сейчас. Соучастники преступления, наверно. Заговорщики. Я тосковал по нашей былой дружбе, но понятия не имел, как её возобновить.