Маленький Пашка вызывал у Насти странные, ни на что не похожие чувства. Когда она кормила его грудью, она ощущала такую невыразимую полноту жизни, что у нее начинала кружиться голова. Несомненно, это было счастье. Редкие минуты умиротворения. А потом — снова беспокойство, тревоги и страх.
Спала Настя плохо и засыпала с трудом, боясь, что снова приснится кошмарный сон. Из-за этого часто ходила усталая и раздраженная, но Алексей все это терпеливо сносил.
Кормя грудью Пашку, Настя по-настоящему отдыхала и душой, и телом. Она размышляла, мечтала, дремала. Иногда смотрела телевизор или читала книгу. Никакие тревожные мысли не отвлекали ее от этих простых радостей, когда на коленях был Пашка — пухлый, усердно сосущий, тихо кряхтящий от удовольствия.
Иногда она скучала по их с Алексеем вечерам, когда они могли попить белого вина, закусывая его креветками (приготовленными по особому рецепту, который Алешка держал в секрете даже от Насти). Секса ей не хотелось совсем. Постоянная усталость, вечно мокрые спереди ночные рубашки — все это не способствовало разжиганию сексуальных страстей.
Потом ребенок стал терять в весе от нехватки молока, и ко всем «прелестям» материнства прибавилось постоянное стояние в душе и массирование груди, а также поглощение чая в неимоверных количествах перед каждым кормлением.
Безусловным плюсом было то, что Алексей старался чаще бывать дома. Он снова пристрастился к моделированию и сооружал свои корабли, пока Настя кормила Пашку.
И все же кошмарные сны не исчезли совсем, время от времени они посещали Настю — какими-то странными зыбкими образами, проплывающими по вязким волнам сна, или даже — тенями образов, оставляя после себя дурное послевкусие, которое мучило Настю после пробуждения часами.
Однажды, кормя Пашку и наблюдая за тем, как Алексей корпит над очередным эсминцем, Настя тихо позвала:
— Алеш.
— Чего? — откликнулся он, продолжая приклеивать деталь к своему кораблю.
— Можно с тобой кое о чем поговорить?
— Со мной ты можешь говорить о чем угодно.
Она помолчала немного, а затем тихо произнесла:
— Мне снятся странные сны.
— Мне тоже, — сказал Алексей, не отрываясь от работы.
— Ты не понял. Мне снятся такие сны… — Настя замолчала, пытаясь подобрать нужные слова. — Такие сны, которые совсем не похожи на сны.
— Правда? А на что они похожи?
— На куски реальности. Как если бы картину, которая висит у нас в спальне, разрезали на множество частей и разбросали по квартире, а я бы постоянно натыкалась на эти кусочки.