Они сходили на «Чучело», перекусив в буфете кинотеатра. После сеанса он проводил ее домой. По дороге Люба рассказала, что днем ходить в кино опасно, потому что устраивают облавы андроповские милиционеры в поисках тунеядцев. Коля удивился, и даже непритворно: он не помнил такого. Затем Люба начала возмущаться по поводу фильма:
— Ну как подобное может быть? Как это пионеры такие подлые и жестокие?
— Может, еще как может, — чуть улыбаясь, говорил Коля и трепетно держал Любу под ручку.
«Эх, неведомо вам, до каких пределов дойдет пошлость! Не видели вы „Дом-2“. Не представляете, что в будущем в школах вообще не будет пионеров, дети начнут курить, пить и колоться, а бойкоты с избиениями и выкладками в ютубе войдут в норму!» — чуть не вымолвил он, но, естественно, не вымолвил.
У Любкиного подъезда в тот вечер они расстались, чай пить к себе не пригласила. Оно и понятно, раскрепощена девушка была до известных пределов. Ночь Коля провел на вокзале, на следующий день занялся добычей долларов, а вечером опять потянуло его к почте.
Только после трех свиданий он остался у Любы встречать утро. И с тех пор всегда ночевал у нее, а надо заметить — каждый визит в СССР затягивался на три-четыре дня. Не в ларек же за пивом ходил, если уж мотнулся в прошлое, обратно спешить не стоит — ежу понятно.
Это уж потом Любка созналась, обнимая его на диване-книжке, что влюбилась с первого взгляда и что вообще всегда верила в такую любовь — сразу и на века.
…— Привет, давно ждешь? — улыбнулась возлюбленная, едва он поднялся с лавочки.
— Минут пять, — Коля поцеловал ее в щечку.
Авоська с молоком, тортом и батоном качнулась и легонько стукнула в бедро. От Любы понесло дешевыми духами.
«Надо бы подарить ей что-нибудь из наших ароматов, — промелькнуло в голове. — Взять на разлив, типа друг из Москвы привез: бросить в чудные глазки золотую пыль».
— Ну пойдем, — играя карими глазами, Люба взяла его под ручку, и они вместе зашли в подъезд.
Девушка из прошлого жила на третьем этаже.
Она казалась ему идеальной. Часто Коля думал, что это просто счастье, что судьба подарила ему возможность попадать сюда и любить Любу. Ведь в своей реальности он никогда бы не нашел такую девушку. В своей реальности он давно уже разочаровался в женщинах — там кругом были одни расчетливые стервы, или нудные серые мышки, или карьеристки, или требующие слишком много внимания.
Люба никогда ничего не требовала. Она была нежной, как наложница султана, понятливой, как читатель википедии, податливой, как разомлевший на солнце пластилин. Она не пыталась залезть ему под кожу, выпытать всю его подноготную. Даже паспорт ни разу не спросила, а ведь у него не было советского паспорта! Ей достаточно было того, что он рассказал в первую ночь.