Столько работы, что думать о столичной угрозе категорически запрещается. Вот работой и займусь — здесь я уже узнал всё, что хотел. Это значит, что абсолютно ничего нового, что могло быть встряхнуть однобокий ряд фактов об убийце.
— Пойду, — глухо пробормотал я.
— Тебе же теперь зарплату выдают? — ровным тоном осведомился Освальд.
— Да, сегодня утром получил.
— Леонард по секрету обмолвился, Николаю завезли листочки…
Душа довольно заметалась в теле, защекотала, терзая нетерпением. И ведь деньги в кармане требовательно звенят: уже решили, поганцы, на что хотят быть потраченными.
— Спасибо, Освальд.
Появился значимый стимул разобраться с делами поскорее.
11:04
За неполные полчаса успел сгонять к дому Цукеронов, опросить и их, и всех соседей, чтобы убедиться в одной жестокой правде, от которой руки готовы опуститься: никто ничего не видел.
В копилку упала лишь одна подсказка: Душегуб мастерски орудует отмычкой, иначе проникнуть в дом несчастной семьи не мог.
По правде говоря, за всё время расследования мы с Энгрилем узнали не так много о маньяке. Он мужчина, выше среднего, коротковолосый, белый, если опираться на показания похищенного Васкера Чефа. Хладнокровен, расчётлив, умён. Не педофил, не псих… просто урод, который равнодушно душит детей. Возможно, местный, хорошо ориентируется в округе, ловко скрывает следы, владеет отмычкой, вооружён огнестрельным оружием. Не исключено, был знаком с Энгрилем…
Понятия не имею, кто им может оказаться.
Через полтора часа начнутся похороны: проводим в последний путь нашего друга Хасса и невинную жертву слепого выбора — Гарри Пута. Напомню Кейт.
Должна быть дома. Прошло всего ничего, а от домишки уже веет вековым запустением. Никогда бы не подумал, что это место станет в один момент неприветливым.
Хозяйка здесь новая, так что надо постучаться:
— Кейт? Ты дома?
— Входи, Марк.
За дверью меня встретила грязь: натоптано, всюду отпечатки сапог — непривычно, как не посмотри. Пахнет по-новому, диковинно, что натыкаешься на мысль: «А туда ли я пришёл?». Племянницу покойного лучше особо не тревожить — просто сказать о похоронах и уйти, а то она от общения со мной морщится. Должна быть…
— Кейт, он что тут делает? — сорвалось с губ, когда я наткнулся на совершенно неожиданного гостя.
Лениво озираясь пьяными глазками, в центре комнаты почёсывает бороду Харон. Коричневый плащ, коричневая шляпа с перьями — не спутаешь, это точно местный отшельник.
Вопрос, каким силком его приволокли, я уже озвучил. Заприметив меня, тощий бородач снисходительно улыбнулся. Ответ пришёл от Кейт, которая в это время ковыряется у камина: