— Та не знаю… — наконец протянул Ян. — От немцев ховаться будем…
— Просто прятаться, — уточнил я, — или воевать?
Снова последовала процедура почесывания затылков. На этот раз братья думали гораздо дольше. Ну а мне надо было как-то убедить их в том, что немцев все же надо бить, а не прятаться от них. Ночью, пока мы шли сюда, я успел обдумать наше положение. По всему выходило, что отправляться на поиски ушедшего к Сарнам отряда бессмысленно. Кроме того, что партизан надо еще найти, мне сильно не нравилась мысль о путешествии протяженностью почти двести километров по вражеским тылам. Вдвоем с Антоном, без еды и практически без оружия. А если учесть то, что на ногах я еще держался плохо… Короче, я сильно сомневался в благополучном исходе такого марш-броска. Поэтому для меня самым оптимальным вариантом было бы остаться здесь, в Ровенских лесах, и сколотить свой отряд. Самонадеянно? Может быть. Но зато я смог бы реализовать свои задумки, пришедшие в голову еще до злосчастного выхода на последнее задание, без всяких разрешений сверху.
— Где вы прятаться будете? — Ян и Ежи все молчали, и я решил на них немного надавить. — И самое главное, сколько? На тебе, Ян, убитый полицай. Думаешь, его дружки или хозяева простят тебя? Вас, мужики, будут искать. И рано или поздно найдут. Это один вариант. Как вам такое? Хочется болтаться в петле?
— Не-е-е… — выдохнул Ежи, разом как-то осунувшийся после моих слов, Ян молча смотрел в землю.
— Теперь второй путь. Вы берете в руки оружие и помогаете нам, партизанам, бить эту сволочь. В этом случае я вам долгой жизни тоже не обещаю. Сами понимаете — на войне всякое может случиться. Но вы хоть не будете сидеть под кустами, как зайцы, а сами станете охотниками.
— А баб с детьми куда? — отозвался наконец Ян.
— Есть верные люди на хуторах или еще где, чтоб подальше от других?
— Та есть один. — Это уже Ежи. Судя по тону, его не особо прельщали оба варианта, и сейчас он выбирал меньшее из двух зол. — На дальнем хуторе, в лесу, приятель…
— Вот у него жен и детей спрячете, — перебил я, не давая мужикам опомниться. — Давайте решайте. Бегать неизвестно сколько от немцев или бегать за немцами?
Итог этого разговора был неоднозначным. Стать партизаном согласился только Ян. Не знаю почему, то ли из-за того, что беспредел, творимый полицаями, коснулся его лично, то ли еще по какой-то причине… Одно могу сказать — явно не из-за моего «ораторского мастерства». А вот Ежи уперся и ни в какую не соглашался с моим предложением. Он ссылался на то, что жене и детям без мужика не прожить, на то, что нас слишком мало, нет оружия и продовольствия. Не помогли никакие уговоры — ни мои, ни присоединившегося ко мне брата. В конце концов я просто махнул на него рукой. Не хочет человек — не погонишь же его насильно немцев бить! Мы решили продолжить путешествие в леса вместе, а потом Ежи со своей семьей и семьей Яна уйдет к тому самому знакомому, у которого можно укрыться. Таким образом, мой будущий отряд пополнился на одного человека.