- Но вы не можете остаться в стороне.
Таскер улыбнулся.
- Почему же нет? Разве Кинг не дал мне письменного заявления, что процесс - это его собственное открытие, сделанное в результате его собственных экспериментов? Я ничего не знаю ни о каких вылазках в "Шале". Однако...- Он жестом остановил Кинга, который хотел что-то сказать,- давайте не будем рассматривать отвлеченные случаи, подобные этому. Так вы оба полагаете, что нам следует считать их демарш блефом?
- Да,- сказал Кинг, игнорируя зловещее предупреждение своего шефа.- Мне кажется, что если мы не пойдем у них на поводу, то они будут вынуждены открыть свои карты.
- Хорошо. Вы согласны, Брэнд?
Брэнд согласился, хоть и нерешительно.
- Ладно я тоже согласен. Я рад, что мы это решили. Давайте еще по стаканчику перед вашим уходом.
Спустя четыре дня Таскер отослал письмо невинного содержания Хэвиленду. Он написал, что рассмотрел возможность согласования позиций, высказанных в их недавнем разговоре, и он, Таскер, выражает уверенность, что они вполне могут заключить соглашение о сотрудничестве по обсуждаемым позициям. Он полагает, что это будет в интересах и "Джоймаунта", и "Шале". Он не думает, что его директора будут возражать против признания чисто формального приоритета "Шале" в открытии процесса. Он закончил фразой о том, что "Джоймаунт" готов к дальнейшему обсуждению предложений "Шале".
- Это будет нашей уловкой,- сказал Кинг, когда Таскер пригласил его и Брэнда к себе в офис, чтобы прочитать письмо.- Теперь они будут вынуждены либо остановиться на этом, либо открыть свои карты.
Брэнд согласился, хоть и не видел причин для "Шале" останавливаться.
Его мнение вскоре подтвердилось. Хэвиленд, также выждав четыре дня, ответил, что он был рад получить письмо Таскера с подтверждением, что инициатива "Шале" в целом встречена с одобрением. Без сомнения, добавил он, финансовые предложения будут, очевидно, рекомендованы правлению "Джоймаунта". Он думает, что будет полезным дальнейшее обсуждение, и поскольку в будний день трудно выкроить время для дел, выходящих за рамки привычных занятий, он пригласил Таскера и его коллег в "Шале" в следующий вторник к девяти часам вечера.
Трое управленцев "Джоймаунта" подумали, что письмо выглядело малозначительным. Его лаконизм мог указывать на то, что самоуверенности у Хэвиленда поубавилось. Более того, здесь явно угадывалось желанней сохранить дело в тайне. Когда во вторник вечером все трое садились в лодку Брэнда для поездки на остров, каждый был обеспокоен чуть больше, чем можно было ожидать.