Я привык здесь думать. Здесь меня никто не отвлекает.
Так давай подумаем, Гарри.
Но мысли разбегаются, я не могу ухватиться ни за одну из них. Словно в замедленной съемке, передо мной вновь и вновь прокручивается вчерашнее происшествие — я не смог бы забыть его, даже если бы захотел. «До следующей встречи. Обещаю, ты будешь более покладистым». Великий Мерлин, если то, что я испытывал — не предел для нервных окончаний, следующей встречи я могу не пережить. Обидно будет умереть от болевого шока, не получив ни единого шанса метнуть в Волдеморта проклятие. Я скриплю зубами.
С другой стороны, я мог не пережить и этого раза — в конце концов, что-то явно отвлекло Риддла от того, чтобы разодрать в клочья мою защиту. Что-то или остановило, или вспугнуло его.
Я не знаю, что это было, но глупо рассчитывать, что второй раз тоже так повезет.
«Тебе бы и в этот раз не повезло, если бы ты не смог освободиться от эмоций и взять себя под контроль». Ага, конечно, язвительно отвечаю я сам себе. Так прямо и взять под контроль. Я визжал, как поросенок, и чуть было не выдал все, что знал — о чем бы то ни было.
«И все-таки тебе удалось. Ты смог».
Я смог — это понимание на секунду парализует мои мысли. А ведь и в самом деле. Как ни крути, но Волдеморт знает сейчас не больше, чем до того, как меня поприветствовал. Мой мысленный барьер удержал его.
Окклюменция.
Снейп.
Я должен буду поблагодарить его, даже если меня будет тошнить от нежелания делать это. Когда Снейп вернется, я заставлю себя признать, что его уроки принесли пользу.
Не думаю, что рискну сообщить ему, что сожалею о случае с думоотводом. Я еще пожить хочу. Но вот о том, что он научил меня закрывать сознание, и в критической ситуации это спасло мне как минимум совесть, если не рассудок, сказать просто обязан.
Как бы меня ни трясло при одной мысли, что придется согласиться, что Снейп не так уж плох как учитель.
Когда Снейп вернется…
Если он вернется.
Я внезапно ощущаю безмерную усталость и закрываю глаза. Мне нет дела до того, где Снейп и что с ним. Я просто не хочу, чтобы он погиб именно теперь, когда я понимаю, что ему, оказывается, не так безразлична была моя участь, как я привык думать. Какой бы ни была его ненависть ко мне, получается, он умел от нее отрешаться.
Я где-то уже слышал это. Надо только припомнить, где.
«Профессор Снейп умеет отделять личную неприязнь от профессиональной деятельности», сообщает мне голос МакГонагалл.
Да. Точно.
Какая досада, что я вынужден признать это.
Я кладу голову на руки и стараюсь подавить нахлынувшую злость неизвестно на что… или на кого. Я зол на него. Зол за то, что он испарился, предоставив мне разбираться с уймищей теоретических вопросов.