— Ладно, двигай, — согласился сыщик. — Только держи меня в курсе по разговорнику. Я потом подъеду к тебе.
— Договорились! — согласился я и, дождавшись, пока Ираида Львовна поймала частника, тихонечко поехал за ней.
Сорокина доехала до центра и остановилась у ресторана «Северный олень». Вошла внутрь. Немного погодя я вылез из машины, проверил наличность в бумажнике, решил, что на кофе с пирожным хватит, и тоже проследовал в зал. Здесь было просторно. Сорокина сидела в одиночестве за столиком у стены.
Я сел за три столика от нее, плохо себе представляя, что может здесь произойти. Ведь Ираида Львовна несомненно поняла, что я сюда явился ради нее.
Прихлебывая кофе, который, кстати, оказался совсем неплохим, я рассеянным взором оглядывал зал. За ближним ко мне столом сидела пара: приличного вида молодой человек с девушкой. Еще за одним столиком четверо юных «бычков». Сорокиной принесли какую-то еду, она стала вяло ковырять вилкой в тарелке.
В зале появился новый клиент. Он огляделся и направился к стойке бара. Но там ему что-то не понравилось, или, может, проходивший мимо официант предложил его обслужить… Как бы то ни было, клиент взял свой бокал с недопитым коктейлем и пошел к столику. Проходя мимо Сорокиной, обо что-то споткнулся и… надо же! Все содержимое бокала оказалось на платье мадам! Что тут началось! Неловкий клиент рассыпается в извинениях, официант бежит с каким-то тюбиком, очевидно желая предложить элегантной даме суперпятновыводитель… Сама Ираида Львовна покраснела — я это вижу даже на расстоянии, — отчаянно сморщилась, бедняжка, но пытается «держать фасон»: не ругается, не злится, только жалобно и растерянно оглядывается по сторонам, потом направляется к туалету. Исчезает за дверью… Клиент о чем-то вполголоса беседует с официантом, потом садится к столику мадам Сорокиной. Официант бежит к выходу из ресторана.
Становится все интереснее и интереснее…
Из туалета появляется Ираида Львовна, подходит к своему столику, отсчитывает деньги за обед. Провинившийся клиент, отчаянно жестикулируя, возвращает ей деньги, расшаркивается и в чем-то горячо убеждает. Мадам колеблется, на лице ее растерянность, потом все так же нерешительно она идет к дверям.
Клиент осторожно поддерживает ее под локоток.
Я расплачиваюсь и тоже выхожу. Клиент сажает Ираиду Львовну в машину частника, которого остановил официант. Они уезжают, между прочим ни разу не взглянув в мою сторону. Здесь мадам явно не права. Перебарщивает. Надо бы посмотреть на нахалюгу-сыщика, облить его презрением хотя бы… Нет! Ноль внимания! Ладно, мы не гордые! Я сажусь в джип, связываюсь с Виталиком и, пока еду за парочкой, рассказываю ему обо всем случившемся. Он говорит, что едет за нами, и, в свою очередь, рассказывает о своем визите к сестре Сорокиной Наталье Львовне. Оказывается, мадам была страшно угнетена смертью мужа, хотя, по словам сестрицы, последнее время семейная жизнь у нее не ладилась. Виной тому была болезнь Георгия Валентиновича и его неумение вести дела. Наталья Львовна даже предположила, что Сорокины скорее всего в ближайшее время подали бы документы на развод, тем более как поведала сестрица: «Я бы не удивилась, если бы узнала, что у Иры есть любовник!» Кроме того, оказывается, Ираида Львовна не сказала сестре ни слова о том, что собирается несколько дней пожить у нее, хотя «если бы Ира захотела пару дней провести у нас, уж как-нибудь мы бы уместились! Что же я — зверь?»