И слегка сжал руку, чтоб дошло получше. Когда отпустил, Елена прохрипела:
— Буду молчать, даю слово. — Однако, чуть придя в себя, уточнила: — Но он и сам узнает.
Я рассудительно заметил:
— Но не от нас. Перед Кощеем мы будем чисты.
А сам подумал: «Хоть бы судьба удержала Любку от посещения этого места».
Наконец за нами явились. Весьма стремно выглядевшие личности отвели нас к своему повелителю. Я по дороге прошептал своей спутнице:
— Помни, в чем клялась.
При виде владыки у меня чуть не опустошился желудок. Сравнил его с Любкиным муженьком и вспомнил слухи о том, что тот ворует девок. Думаю, князю это без надобности, сами прискачут. А вот на здешнего вряд ли кто добровольно польстится. И если он решится покуситься на мою девичью честь… Хорошо, что Любка так вовремя разукрасила мне физиономию. Зеркала у меня хоть и нет, но и на ощупь чувствовалось, что лицо здорово опухло.
Пока размышлял о чести, самозванка вдруг рванулась из рук державших нас слуг и упала повелителю в ноги. Кажется, даже напугала его таким поступком. Чахлик схватился за клинок, но, правда, быстро успокоился.
Елена завопила:
— Владыка, оставь меня у себя! Не хочу возвращаться обратно, всех их ненавижу. Позволь быть с тобой и служить верой и правдой!
Губы Чахлика странно зашевелились. Непонятно, то ли он доволен такой неожиданной просьбой, то ли наоборот. Хотя скорее первое — вряд ли часто находятся дуры, добровольно напрашивающиеся ему в услужение. Наконец он гордо расправил плечи — показалось, что кости стукнули друг о друга, — и изрек:
— Хорошо, подумаю.
Переместил взгляд на меня:
— А ты что скажешь?
Надеется, что идиоток окажется две? Ну уж шиш. Я скромно опустил глаза:
— Повелитель, если позволите, я бы хотела вернуться к сестре. Она у меня одна, думаю, места от горьких мыслей сейчас не находит.
Чахлик некоторое время по очереди рассматривал меня и самозванку, в итоге хмыкнул и обратился ко мне:
— Уж очень ты велика, девица, не нравятся мне такие. Только воду возить. Да и с лицом у тебя… Не только я, никто из моих подданных не позарится.
Стоявшие вокруг уроды подобострастно захихикали и закивали. А я с издевкой подумал: «Как же я это переживу, не умерев от горя?» Хотя скорее смерть грозила бы тому, кто попробовал бы до меня дотронуться.
Владыка продолжил:
— Если за тобой придет та, что украла цветок, я тебя отпущу. Она-то вполне ничего, только дерзка не в меру. Но это не беда, можно и укротить. — И приказал слугам: — А сейчас отведите их обратно.
Я облегченно вздохнул, а дура зарыдала:
— Повелитель, оставь меня при себе!