С появлением мелкого «братца» жизнь показалась более приятной.
Когда вдали появился трактир «Горластый петух», сердце забилось сильнее. Скоро увижу свою зазнобушку. Но снова закралось сомнение: «Что она подумает о новом моем обличье?»
Возница остановил телегу во дворе трактира и завопил:
— Вахромеевна, принимай сестрицу!
Я спрыгнул на землю и поднялся на крыльцо. В дверях столкнулся с Настасьюшкой.
Она с изумлением взглянула на меня и грозно подперла кулаками бока:
— Нету у меня никаких…
Я схватил ее за руку:
— Приглядись хорошенько. Неужто не узнаешь и выгонишь из дому? — Сжал красавицу в объятиях и зашептал: — Пойдем к тебе, наедине все расскажу.
Очень боялся, что она сейчас отречется от упавшей как снег на голову родственницы. Но моя красавица была женщиной неглупой, поэтому кивнула и провела меня к себе в комнату. И только там поинтересовалась:
— И что это за балаган?
Я с чувством прошептал:
— Голуба моя сизокрылая, не узнаешь? Не знаю, поверишь ли, но если любишь, сердце подскажет.
Она несколько мгновений стояла неподвижно, потом заключила в объятия и заревела:
— Феденька, любимый, ты ли это?!
— Я, красавица, я.
Некоторое время мы сидели молча, тесно прижавшись друг к другу. Я немного слукавил, всего ей не рассказал. Поведал, что попутала нечисть: захотел еще больше разбогатеть и взялся выкрасть амулет у князя. А когда не вышло, колдун-наниматель превратил меня в женщину.
Вздохнул:
— Хотел покончить с собой, но не смог это сделать, не повидав тебя.
И сразу понял: аргумент сработал. Настасьюшка вскочила и велела нести еду. Смотрела на меня и приговаривала:
— Не дам я тебе, Феденька, умереть. Ишь что надумал. А выход мы найдем, не будь я Настасьей Вахромеевной.
Любовь
Я примчалась к себе в комнату и рухнула на кровать. С трудом уняла дрожь. В который раз мысленно поблагодарила так вовремя завернувшего в гости Угрима. Надо же, чуть не была изнасилована мужем! И только из-за собственной дури и несдержанного языка. Причем виновата во всем сама. Даже последний замухрышка и тот бы оскорбился, услышав такие слова. А князь, как ни крути, мужчина в самом расцвете сил.
Вспомнила железные руки мужа, горячие, как огонь, губы. Обругала себя последними словами. Конечно, девочка я большая. Вполне понимаю, что рано или поздно это произойдет. Но лучше бы уж как можно позже. К тому же лелеяла совсем крохотную надежду, что сумею сбежать. Или вернется Федор и меня выручит. Хотя мечты о его возвращении таяли с каждым днем.
В комнату вошла моя чернокожая служанка Илия. Я с удовольствием оглядела девчонку. И тут же хихикнула. Как я мысленно ее назвала? Ведь негритяночка — почти мне ровесница, если не старше. Неужели из-за замужества я начала чувствовать себя эдакой зрелой дамой, хранительницей семейного очага?