В конечном итоге я убедила Вересова, что ехать в милицию нам необходимо. А потом позвонила Мельникову. К моему счастью, он оказался на месте.
– Слушай меня, Мельников, и не перебивай, – попросила я. – И, пожалуйста, без шуточек, мне не до них. Сейчас я приеду к тебе в отдел с одним ответственным человеком. Я полагаю, он знает убитого вчера мужчину. Надо провести опознание. Если это именно тот человек, что я думаю, то многое прояснится. Понял?
– Понял! – когда надо, Мельников становится удивительно понятливым и удивительно покладистым. – Приезжайте. Жду вас.
– Нас ждут, – повторила я Вересову. – Пойдемте.
И мы пошли. А внизу, у выхода, меня опять осенило. И я тормознула у вахтера, пожилой миловидной женщины, вроде бы охранявшей это научно-коммерческое учреждение от всех напастей. Какая уж там охрана! Если кто-то захочет войти сюда без спроса, она его все равно задержать не сумеет. Разве что крик поднимет, в лучшем случае. Но все равно, вахтера иметь положено, для порядка. Хотя определенная польза от него все-таки есть: и ключи работникам выдает, а потом обратно их собирает, и почту принимает. И, наконец, у нее всегда можно узнать, кто когда ушел и кто когда пришел. А вот это меня как раз и интересовало.
– Простите, Геннадий Валентинович, я хотела бы задать несколько вопросов вахтеру.
– Конечно, задавайте, – его мысли были где-то далеко-далеко, и я не уверена, что он понял меня. Но это не имело никакого значения.
– Скажите, пожалуйста, – спросила я у миловидного стража порядка, – вчера вы здесь были или кто-нибудь другой?
– Я дежурила. До десяти вечера сидела. Сменщица позже пришла, у нее гости были, вот и пришлось мне задержаться. Так-то мы в семь часов меняемся, – страж отвечала весьма словоохотливо, и это было хорошо.
– Не помните, когда вчера ушел с работы Чернов?
Словоохотливость словоохотливостью, а начальство вахтерша почитала, так что, прежде чем ответить на мой вопрос, посмотрела на Вересова.
– Да-да, в какое время он ушел? – механически поддержало меня начальство, и вахтерша охотно распахнула шлюзы своего красноречия.
– Евгений Константинович, как всегда, ровно в шесть ушел. Остановился около меня, ключ отдал, пожелал спокойного дежурства. Он всегда, когда домой уходит, спокойного дежурства желает. Очень вежливый человек. И когда приходит на работу, всегда спрашивает, как дежурилось. Здоровьем интересуется, внуками… Однажды мазь принес мне, от радикулита очень хорошо помогает.
Меня совершенно не интересовало, насколько Чернов вежливый человек и какими проблемами из жизни вахтерши он интересуется. Но я не прерывала ее. Пусть говорит, авось скажет что-нибудь важное, нужное мне.