— Видишь, снаряды везу в артполк...
Мы тепло распрощались, и мой старый знакомый поехал своей дорогой.
Начальник проснулся и выбрался из палатки. Потер руками припухшее со сна лицо, подмигнул мне:
— Так-то, Чижик-Пыжик-Воробей... А где наши? Ах да, ведь они пошли машину чинить... — Иван Алексеевич зевнул, пожаловался: — Плохо быть полному, Чижик. Жару совсем не переношу — сердце сдает... А как твои ноги?
Я затопала босыми пятками:
Порядок! Это ваши уколы помогли...
Не так уколы, как твоя молодость. Человек моих лет не отделался бы так легко...
Я поливала Ивану Алексеевичу из котелка на шею и на красную потную спину. Вода была очень холодная, из лесного ключа, начальник взвизгивал и ежился. Потом мы пили черный, как деготь, чай, и я угощала Ивана Алексеевича шоколадом. Он отказывался:
— Спасибо, доченька, я не ем шоколада, Я упрашивала:
— Ну хоть один кусочек за мое выздоровление. Начальник засмеялся:
— Ну разве только за это. Чижик, куда столько! Ешь сама. В кои веки бог послал сырку.
Наши приехали на отремонтированной «Антилопе» только к вечеру, грязные и сердитые. Зуев сказал:
— Мало мне было пыли, так весь солидолом пропитался. Аида на реку!
Мы захватили мыло и вчетвером отправились на Ловать. Даже не верилось, что по-настоящему будем купаться. Это в первый раз за всё время. Меня смущало одно обстоятельство: у меня не было лифчика. Но я решила, что разденусь где-нибудь в сторонке, а в воде никто не увидит.
Берег у реки очень крутой и обрывистый — к воде не подступиться, а у единственного удобного для купания места плескалось такое множество народу, что я чуть не заревела.
— Штаб дивизии смывает грехи, — констатировал Зуев. Они с Соколовым проворно разделись и поплыли на середину Ловати. Кривун степенно мылся у самого берега. Мне же оставалось или лопнуть от злости, или только ноги сполоснуть.
-Я закатала по колено галифе и вошла в воду.
— Чижик! Что же ты? — вдруг вспомнил обо мне Зуев. — Иди! Хороша водица!
И Соколов позвал:
Шевелись, а то сами выкупаем.
Штабники тоже приглашали поплавать:
Давай, Чижик...
Я вызвала из воды Зуева, сказала ему на ушко, в чем дело, и попросила больше не приставать. Но Зуев сразу же выдал мой секрет. Закричал во всё горло:
— Товарищи! Сенсация! У Чижика нет лифчика, и она опасается соблазнить нас своим роскошным бюстомГ
Поднялся хохот. С меня в одну секунду стащили гимнастерку и, раскачав, бросили в воду прямо в солдатских штанах. Я плавала вдоль берега и в душе ругательски ругала своего опекуна. А насмешники-штабники кричали:
Довольно, Чижик! Не простуди бюст!