Да, фото несомненно получено в числе прочих по факсу мной лично, но я готов был поклясться, что час назад этой девушки на снимке не было! Именно это я и сказал Маслову.
— Думаешь, она проявилась позже? — прищурился Федор, забирая у меня фото. — Проверим.
Он пересел за свой стол, сунул снимок в щель сканера и запустил на компьютере программу обработки изображения. Я с интересом следил за его действиями, поглядывая на экран монитора.
— Сначала сделаем общий «скан», — комментировал дон Теодор, колдуя над клавиатурой. — Исключим вероятность наложения двух изображений…
— Разве такое возможно при передаче факс-сообщений? — я был удивлен.
— А почему нет? — пожал плечами Федор. — Ведь процесс передачи печатной, то есть графической информации посредством факс-модема, по сути, то же сканирование, когда в буфере памяти устройства создается временный виртуальный образ передаваемого изображения. Теоретически возможен вариант, когда транслируемый файл может быть составлен из двух исходных…
— То есть запись становится многослойной, понимаю, — кивнул я. — Но это означает, что такой файл создан кем-то намеренно, а сие исключается по определению, потому что вся информация взята у Афанасия Ивановича Клокова, человека к розыгрышам не склонного.
— Охотно верю, Дмитрий Алексеевич, — невозмутимо согласился дон Теодор, продолжая хитрые манипуляции с изображением на экране, — но, думаю, что несколько огорошу вас: данный снимок не является ни монтажом, ни «дублем» — это единое изображение.
Вот это да! Я откинулся на спинку стула и неспеша закурил, стараясь унять внутреннюю дрожь возбуждения. Но как же я не заметил эту девицу раньше?! Фотография достаточно качественная и светлая фигура на заднем плане на фоне более темной стены должна быть хорошо видна. То есть она и видна хорошо, даже отлично! Где были мои глаза два часа назад?..
— Слушай, Федор Кузьмич, — голос у меня слегка сел от волнения и сигареты, — а изображение не могло как-то проявиться по частям?
— Вы сами-то верите в то, что спрашиваете? — Маслов даже головой покрутил от удивления. — Это же вам не полароид!
— Тогда откуда она там взялась?
— Вопрос, я понимаю, риторический?
— Ошибаетесь, милейший дон Теодор, это вопрос философский, — я загасил окурок в мраморной пепельнице-лодочке у него на столе, сунул загадочный снимок в нагрудный карман рубашки и поднялся. — Благодарю за содействие органам дознания, Федор Кузьмич. Если буду кому-нибудь нужен, пусть звонят на мобильный. Чао!
— Привет, — несколько растерянно кивнул сбитый с толку моим демаршем Маслов.