— Вы, как и все зрители, чаще всего видите Леонида Ильича в кремлевских апартаментах, где он принимает высоких гостей. А здесь он работает.
Обратив внимание на двухтомник воспоминаний Жукова, я попросил разрешения полистать книгу. Обнаружив бумажные закладки, спросил:
— Кто вложил?
— Закладки мои. Леонид Ильич попросил найти у Жукова подтверждение его тезисов для доклада. Я нашел и отметил. А это, — Самотейкин показал на тонко начерченный карандашом кружок, — поставил он.
Присели на свободные стулья. Я попытался как можно деликатнее спросить, почему в кабинете, мягко выражаясь, такой беспорядок. Что, хозяин не бывает здесь или он неряха?
Евгений Матвеевич, как мне показалось, даже обиделся на меня за столь непочтительное мнение о шефе.
— Что вы… Никому не разрешается даже притрагиваться к вещам. Уборщица, вытирая пыль, всегда аккуратно водружает предметы на те же места, ставит их в том «беспорядке», к которому привык хозяин. А память у него отменная. Мало того что он многие стихи Есенина читает наизусть, и, кстати, хорошо читает, он и в быту аккуратен, все помнит. На днях спросил: «Куда ластик подевался? Он лежал здесь…»
— Так, — пробубнил я как бы про себя. И в лоб задал вопрос: — Такой Леонид Ильич хороший… А какой он злой?
— Злым я его никогда не видел. Но если он в крайнем возбуждении, в гневе… О!..
— Бывает такое?
— Случается…
Я понимал, что эти качества его темперамента мне применить не придется — отсутствует такой материал в роли. Но на будущее, чего доброго, может и сгодиться…
Так, по крупицам, по крохам собирал я «досье» на человека, которого мне предстояло воплотить, пусть и в эпизодической роли, на экране.
Директор одного из творческих объединений «Мосфильма» Агеев, узнав о моих терзаниях, сказал однажды:
— Слушай, Матвеев, может, я тебе в чем-то помогу. — Он вытащил из портмоне истертый листок пожелтевшей бумаги и, осторожно дотрагиваясь до него, развернул. — Вглядись!..
В глаза бросилась подпись: «Полковник Л.Брежнев». Агеев заметил мой жадный интерес к документу. Сам оживился и не без гордости поведал:
— Я служил в Восемнадцатой армии под началом Леонида Ильича. И вот однажды мы пришли с приятелем к начальнику политотдела Брежневу с предложением съездить в Сочи. Он спросил: «Зачем?» Мы, конечно, то да се, мол, надо проверить работу наших госпиталей… «Сколько надо?»— спросил он. Мы говорим: «Ну, два дня». А он: «Для работы двух дней много, а для девок мало. Просите три!»
Агеев, по-мальчишески покраснев, ткнул пальцем в справку:
— Гляди — три! Поверь, мужик вот такой. — Он поднял большой палец кверху.