Но спорил и с другими: меня возмущало, угнетало, как быстро и как много новоявленные «демократы» (я сознательно взял это слово в кавычки) выбросили за борт, лишили дела умных, талантливых, профессиональных людей. Выбросили этак походя, обозвав их «перевертышами», «красно-коричневыми», унизив тем, что очернили, перечеркнули все, что было прежде сделано ими хорошего. Этим они оскорбили множество знающих, опытных — настоящих мужиков…
Кстати, оскорбленным чувствовал себя и я: этих мужиков я нес на экран. Мне хотелось, чтобы их больше ходило по земле — честных, совестливых, бескорыстных, живущих для людей. К слову — кто из моих героев строил на наворованное, отнятое у доверчивого народа с помощью различных махинаций себе виллы? Кто плескался в личных бассейнах или в морях там, за «бугром», как они говорят? Не напрягайтесь — не вспомните! Таких я не играл! Я не мог их играть — они мне органически противны… Ненавижу я их и сейчас, как бы они ни пытались себя приукрасить, создавая этот самый «имидж»…
Для меня ценность человечья — в другом! Если народ тебе доверяет — оправдай это всей своей жизнью! И оставайся таким до конца. Ведь есть же эти люди на Руси! Есть! И какое же это счастье — если тебе верят!
Вот с таким персонажем — честным бессребреником — я хотел бы выйти на экран. Но кто напишет теперь о таком? Кто решится пойти против того бурного потока грязи, который забрызгивает белое полотно экрана?
Кто?
Я тогда не подозревал, что на эту же тему думает еще один человек. Он и оказался этим «Кто-то»… Тем, кто подтолкнул меня к новому фильму…
Невеселые мысли, о которых я рассказывал выше, стали еще более грустными во время очередной моей поездки в США. Я был тогда в составе большой группы деятелей культуры, науки, искусства — членов Комитета защиты мира. Это была миссия «народной дипломатии». Из актеров в группу входили Элина Быстрицкая, Василий Лановой, Сергей Бондарчук и я. Руководил большой делегацией — нас было около восьмидесяти человек — прекрасный публицист и драматург Генрих Боровик, который оказался и замечательным дипломатом.
На обратном пути из Америки самолет сделал промежуточную посадку в аэропорту Шеннон в Ирландии. Убранство, дизайн зала, удобства, предлагаемые услуги, невероятное количество самых разнообразных и прекрасных товаров не могли не поразить нас, живших тогда совсем в другом мире. Такого концентрированного изобилия я не видел даже в Америке. Естественно, все кинулись рассматривать, «лизать» витрины — только смотреть, так как денег не было ни у прославленных космонавтов, ни у известных писателей, ни у народных артистов… Разве что какая-нибудь мелочь — так, на мелкие сувенирчики…