— Может быть, мистер Калвер слишком занят, чтобы заниматься личной корреспонденцией. Я уверен, что вы получите от него письмо завтра…
— Да, но не такое, какое вы написали бы своей подруге, — я никогда не забуду, как вы красиво говорили. Такие прекрасные слова… Клиффу у вас учиться и учиться…
— Боже упаси, — прошипел Арман с такой злостью, что девушка отшатнулась и удивленно посмотрела на него.
По широкой дубовой лестнице они поднялись в будуар ее матери. Миссис Оливент сидела за секретером и писала письмо. Несчастный и убитый Арман самым официальным и почтительным тоном осведомился, позволено ли ему будет отвезти Рейн в Канны поужинать, а потом сводить в кино. Роза повернулась к ним и посмотрела на юную парочку, удивленно приподняв брови, Она не была недовольна, просто изумилась — со времени своего приезда в Канделлу ее дочь ни от кого не принимала приглашений.
— Если Рейн согласна, пожалуйста, я не против, — сказала она.
Девушка опустила длинные ресницы. Щеки ее покрыла восковая бледность, а это означало — и мать прекрасно это знала, — что Рейн чем-то возбуждена или находится в предвкушении важных событий.
— Детка, ты как будто бледновата, — заметила миссис Оливент. — Ты не перегрелась на солнце, дорогая?
— Нет, — коротко ответила та.
— А как дела с портретом?
Арман опередил Рейн:
— Пока не очень удачно. Завтра с утра мы начнем заново.
— Ах, прекрасно, — рассеянно откликнулась миссис Оливент. — Я скажу бабушке, что вы уезжаете и к ужину не вернетесь. У нее опять мигрень. Сейчас она спит, так что не тревожьте ее.
— Я приму ванну, переоденусь и буду готова к вашему приезду, — сказала Рейн.
Арман откланялся, пообещав заехать в семь часов, и вышел, оставив женщин наедине. По его невозмутимому виду ни за что нельзя было догадаться, что он тоже взволнован перспективой провести целый вечер вдвоем с Рейн.
Когда он вышел, миссис Оливент искоса взглянула на дочь и строго спросила:
— Надеюсь, ты понимаешь, что этот молодой человек без памяти в тебя влюблен?
— Глупости, мама, — ответила Рейн с легкомысленным смешком. — Любой молодой человек, который ко мне подходит, в меня влюблен — так, во всяком случае, ты считаешь.
— Спроси у бабушки.
— О, она такая же, как ты! Вы обе такие смешные — уверены, что у меня целые толпы поклонников. Вы совершенно не верите в платоническую дружбу.
— У меня нет причин в нее верить, — с легкой иронией заметила миссис Оливент.
— Арман без ума только от своей работы. По-моему, больше ему вообще ничего не интересно.
— А что это ты вдруг решила ехать с ним в Канны? Имей в виду, я только «за», но с тех пор, как мы приехали сюда, ты вела себя чрезвычайно глупо — дулась на всех и ходила обиженная…