Ингигерд была умной и наблюдательной девушкой. От нее не укрылось то, что Олав Шетконунг медлит с выполнением своего обещания. По словам Снорри, Ингигерд была озабочена и удручена, опасаясь, что, скорее всего, ее отец не сдержит слова, которое он дал конунгу Норвегии.
Так оно и произошло. Старый король, от которого не могли укрыться чувства его дочери к норвежскому конунгу, в свойственной ему грубоватой манере заявил Ингигерд, что как бы она ни любила этого толстяка, ей не бывать его женой, а ему ее мужем. Несложно представить, какие чувства испытывала в эту минуту Ингигерд. Слова Олава Шетконунга прозвучали для нее как приговор. Она была не в силах изменить мнение своего жестокого и бессердечного отца. Мало того, Олав шведский подлил еще масла в огонь, сказав Ингигерд, что выдаст ее за того правителя, который достоин его дружбы.
Отчаявшись соединиться со своим возлюбленным, Ингигерд отправляет в Норвегию гонца, которому поручено передать Олаву Харальдссону эту печальную новость. Как говорит Снорри, узнав о решении шведского короля, Олав страшно разгневался и не находил себе покоя. Прошло несколько дней, прежде чем с ним можно было разговаривать.
Пока Олав Харальдссон переживал по поводу несостоявшегося брака и раздумывал над тем, как отомстить шведскому королю, последний вел переговоры с послами конунга Ярицлейва, которые вскоре завершились договоренностью о браке Ярицлейва и Ингигерд.
Снорри сообщает о двух посольствах, отправленных Ярицлейвом к Олаву Шетконунгу. Вероятно, первое из них прибыло в Швецию как раз в тот момент, когда король раздумывал над тем, стоит ли ему выполнять обещание, данное норвежскому конунгу. Предложение новгородского князя пришлось как нельзя кстати. У Олава Шетконунга появился вполне уважительный повод, чтобы взять свое слово обратно. Второе посольство было отправлено Ярославом в Швецию после того, как он окончательно утвердился в Киеве и теперь мог через своих послов с гордостью поведать королю о своем возвышении. Олав Шетконунг не стал медлить и дал свое согласие на брак Ярослава и Ингигерд. Видимо, тогда же были улажены некоторые юридические формальности предстоящего брака.
Согласно нормам скандинавского обычного права, о которых можно отчасти судить по дошедшим до нас судебникам, жених в качестве свадебного дара передавал невесте некое имущество, размер которого зависел от социального статуса жениха и его материальных возможностей. Чем выше был его статус, тем «дороже» обходилась ему невеста. Впрочем, такое же обязательство принимали на себя и близкие родственники невесты. Приданое, которое они давали жениху, примерно соответствовало по размерам или стоимости тому, что получала невеста от жениха.