– Что-то у вас тут нестыковка получается, – заметила я. – Чижов – слизняк и поэтому не имеет права на жизнь, а летчик совсем даже не слизняк, но все равно не имеет такого права…
Тарантас поморщился.
– Согласен! Я уже сказал – летчик на моей совести. Может быть, мне за него гореть в аду. Может быть, он каждую ночь мне снится – откуда вы знаете? Я неверующий, но по-своему стараюсь замолить этот грех – детям помогаю, старикам. Уже много лет я честно работаю, ненавижу насилие…
– В самом деле? – иронически сказала я. – Обернитесь! За вашей спиной гориллы с автоматами…
– Это правила игры, Ольга Юрьевна, – терпеливо произнес Тарантас. – Вы сейчас опять скажете про Чижову… Как было дело? Ее взяли на работу – я ее случайно увидел, проходя через зал. Во мне все перевернулось. Память у меня отличная, к сожалению. Признаюсь, я дрогнул. Мне показалось, что все рушится, весь мир тычет в меня пальцем. Скажу вам по секрету, из моих людей почти никто не знает о моем прошлом. Я приказал эту женщину уволить и все о ней выяснить. Я потребовал, чтобы она исчезла из этого района. Меня поняли слишком буквально. Согласен, я поступил опрометчиво. Но, когда вы пришли ко мне, я одумался. Наверное, вас послал сам бог. Теперь мы все поправим, Ольга Юрьевна!
– Да, мне тоже так кажется, – согласилась я, размышляя над тем, удалось ли Кряжимскому связаться с Могилиным и убедить того принять срочные меры. Сейчас мы особенно нуждались именно в таких мерах. Тарантас был не прочь поболтать, но вряд ли он станет это делать до бесконечности.
– В вашем голосе я слышу иронию, – с осуждением заметил мой собеседник. – Что это значит? Вы не хотите принять мое предложение?
– Вы знаете, – ответила я, – у меня тоже имеется предложение. По-моему, оно более разумное, чем ваше.
– Вот как? Интересно, – скептически произнес Тарантас. – И в чем же оно заключается, позвольте узнать?
– Вы идете в милицию и пишете признание, – сказала я. – Учитывая ваше искреннее раскаяние, срок давности и прочее, вы сможете рассчитывать на снисхождение суда. Зато тогда ваша совесть может быть совершенно спокойна. И люди, которые от вас пострадали, вздохнут с облегчением. Ну как, нравится вам мое предложение?
– Абсолютно не нравится! – резко сказал Тарантас. – И вы напрасно испытываете мое терпение. Для вас имеется только два выхода – или взять у меня деньги, или…
– Или что? – полюбопытствовала я. – Вы отправите меня на тот свет как нежизнеспособный экземпляр?
– Вы угадали, – издевательски улыбнулся Тарантас. – А как ваше раскаяние, новая жизнь, положение в обществе? Вы готовы все это отбросить?