Но по-нѣмецки вы учились же? — спрашиваю я, такъ какъ теченіе его мыслей неясно мнѣ.
Я умѣю говорить также по-англійски и по-русски, возражаетъ онъ гордо. И, дѣйствительно, оказалось, что онъ знаетъ по-англійски нѣсколько заученныхъ фразъ.
То былъ передъ нами, навѣрно, современный татаринъ.
Онъ обращался съ обоими паломниками съ сознаніемъ своего превосходства и смѣялся, когда имъ пришлось снова надѣть свои сапоги. Нѣчто, несказанно насъ удивившее, былъ цилиндрическій револьверъ новѣйшаго образца, который онъ носилъ въ карманѣ. Онъ вынулъ револьверъ и показалъ его паломникамъ; но намъ казалось, что онъ сдѣлалъ это ради насъ. Интересно встрѣтиться съ такимъ человѣкомъ.
Время отъ времени, когда поѣздъ останавливался, оба паломника выскакивали изъ купэ и бѣжали къ одному изъ вагоновъ, гдѣ принимались выдѣлывать разныя кривлянья; они нагибались впередъ и назадъ, кланялись и скрещивали на груди руки. Татаринъ пояснялъ намъ, что эмиръ, ханъ Бухары, ѣхалъ въ томъ же поѣздѣ, и что они выдѣлывають свои странныя тѣлодвиженія передъ нимъ.
Какъ? Самъ Бухарскій эмиръ?
Да.
Онъ также ѣдетъ въ Медину?
Нѣтъ, въ Константинополь, къ султану.
Мы разговорились объ этомъ. Такимъ образомъ, мы ѣдемъ въ отборномъ обществѣ. Эмиръ сидитъ въ купэ перваго класса, въ самомъ хвостѣ поѣзда, объяснилъ татаринъ, а вся его громадная свита ѣдетъ, смотря по чину, кто во второмъ, а кто и въ третьемъ классѣ. Тутъ мы перестали удивляться, что поѣздъ былъ такъ длиненъ. Замѣчательно, однако, что не произошло въ Баку большого оживленія, въ виду присутствія самого эмира Бухарскаго.
Татаринъ находитъ это вполнѣ естественнымъ: эмиръ бухарскій вѣдь не царь. Однако, онъ все-таки, господствуетъ надъ большой, извѣстной страной съ милліонами жителей, сказали мы. Да, но царь господствуетъ и надъ нимъ, царь властелинъ многихъ земель и ста двадцати милліоновъ людей.
Я безкорыстнѣйшимъ образомъ защищалъ эмира бухарскаго, но татаринъ твердо держался за царя.
Мы сгорали отъ желанія какъ-нибудь взглянуть на этого настоящаго восточнаго владыку и совершили путешествіе къ единственному вагону перваго класса, чтобы, если возможно, хоть на мигъ увидѣть его; но намъ не посчастливилось. Наконецъ, мы были уже недалеко отъ Тифлиса, а все еще не удалось увидѣть эмира бухарскаго. Я рѣшился поэтому войти въ первый классъ, чтобы добиться своего.
У дверей нѣтъ стражи, а такъ какъ всѣ вагоны проходные, то я безпрепятственно дохожу туда. Я заглядываю во всѣ купэ перваго класса, но не нахожу ни одного человѣка, похожаго на эмира. Только европейцы въ бѣлыхъ шемизеткахъ сидятъ тамъ и сямъ по диванамъ. Тогда я иду дальше, вхожу въ третій классъ; тамъ также сидитъ множество мужчинъ, женщинъ и дѣтей на деревянныхъ скамьяхъ, но ни одинъ не выглядитъ принадлежащимъ къ свитѣ эмира.