— Странно, какъ можетъ быть противно бронзоваго змѣи! Да вотъ онѣ… Вотъ обелискъ, а вонъ змѣиная колонна.
— Нѣтъ, нѣтъ, нѣтъ! и даже и смотрѣть не стану.
И Глафира Семеновна обернулась спиной къ остаткамъ змѣиной колонны, обнесенной рѣшеткой, и принялась разсматривать египетскій обелискъ, высѣченный изъ одного куска гранита.
— Тридцать метровъ вышины, повѣствовалъ Нюренбергъ. — Вотъ и гіероглифы на немъ, а гіероглифы эти говорятъ, что сдѣланъ онъ еще за 1600 лѣтъ до Рождества Христова въ Геліополисъ и привезенъ сюда черезъ Римъ.
Николай Ивановичъ зѣвнулъ и сказалъ:
— Насъ, братъ, этимъ обелискомъ не удивишь. У насъ въ Петербургѣ свой такой есть: на Васильевскомъ островѣ, на Румянцевской площади стоитъ. Ну, что есть еще интереснаго? спросилъ онъ Нюренберга.
— Колонна Константина Порфирогенетосъ.
— По нашему говорится: Порфиророднаго… Гдѣ она?
— А вотъ чуточку подальше за Змѣиную колонну пройти. Пойдемте…
— Нѣтъ, нѣтъ. Мимо змѣиной колонны я не пойду ни за что на свѣтѣ! заявила Глафира Семеновна и издала звукъ: бррр…
Подозвали коляску и поѣхали въ ней. Когда проѣзжали мимо Змѣиной колонны, Глафріра Семеновна сидѣла, отвернувшись. Подъѣхали къ ободранной колоннѣ, покоющейся на кирпичномъ пьедесталѣ.
— Это-то колонна Константина? Ну, есть что смотрѣть! иронически воскликнулъ Николай Ивановичъ.
— Древность… Глубокаго древность тутъ цѣнится, сказалъ Нюренбергъ и началъ сообщать:- Двадцать пять метровъ высоты. Когда-то пьедесталъ этого колонна былъ обложенъ въ позолоченнаго бронза, но рыцари крестоносцы, когда взяли Константинополь, думали, что это настоящаго золота, ободрали и увезли съ собой.
— Вотъ дураки-то были! Отчего же они не потерли на камнѣ и крѣпкой водкой не попробовали?
Нюренбергъ какъ-то подмигнулъ и, смѣясь, отвѣчалъ:
— Отъ того, что не евреи были. Были-бы евреи, такъ не обманулись-бы.
— Правильно. Люблю за отвѣтъ. Ну, что еще есть смотрѣть? спросилъ Николай Ивановичъ.
— Да ужъ не знаю, что вамъ и показать… Стараго церковь святой Ирины…
— Опять мечеть? воскликнула Глафира Семеновна. — Нѣтъ, ужъ мы и такъ намечетились.
— Нѣтъ, въ ней теперь не мечеть, а султанскаго арсеналъ.
— Богъ съ нимъ. Мы люди не военные. Вѣдь это алебарды, пики, ружья разсматривать.
— Да во внутрь туда, мадамъ, и не впускаютъ. Желаете султанскаго гробницы посмотрѣть?
— Вези, вези Султанскія гробницы надо посмотрѣть, сказалъ Нюренбергу Николай Ивановичъ. — Это на кладбищѣ, что-ли? Турецкое кладбище любопытно посмотрѣть.
— Нѣтъ, не на кладбищѣ. Это особаго великолѣпнаго мавзолеумъ но тамъ сзади есть и стараго Кладбище. Это въ Стамбулъ, это на главнаго улицѣ, это не далеко.