— Если точнее, от "праха под ногами" — именно так было в тексте. Это утверждение разочаровало многих великих ученых. Но во времена Мерлина его поняли буквально — он якобы должен стоять на земле, чтобы воспользоваться своим Даром. Поэтому темный маг Монтегю, после того как Мерлин отверг его предложение о политическом союзе, попытался заточить колдуна в самой высокой башне замка, выстроенного на голой скале.
Гарри недоуменно посмотрел на Снейпа.
— Я такого не помню.
Снейп бросил на него сердитый взгляд.
— Поттер, ты прочитал две книги. А есть, знаешь ли, и другие.
Гарри вздохнул, уверенный, что сколько бы ни было этих книг, рано или поздно Снейп всучит ему все.
— И чем там дело кончилось?
— Мерлин разрушил замок вместе со скалой, на которой тот стоял. А потом разнес в клочья самого Монтегю.
Гарри заерзал на стуле. Казалось, что все источники неизменно сходились в одном — Мерлин в большей или меньшей степени был машиной для убийства. Гарри старался не зацикливаться на этой мысли, но от нее оказалось нелегко отделаться. Он прочистил горло.
— Вы же не хотите предложить мне попытаться разрушить этот дом, правда?
Снейп кисло на него взглянул.
— Что, и лишиться нашего очаровательного укромного уголка? Какой коварный замысел. — Он осушил чашку и поставил ее перед Гарри. — Нет, я думаю, что мы начнем с чего-нибудь попроще — передвинь ее на другой конец стола. Без палочки.
Гарри смотрел на чашку, как будто она могла броситься на него и укусить.
— Но я не знаю как.
Снейп тяжело вздохнул.
— Если ты хочешь хоть как-то держать в узде доставшуюся тебе магическую силу, надо научиться понимать ее природу. Просто попытайся.
Гарри посмотрел на чашку, потом на раздраженное, нетерпеливое лицо Снейпа. Взгляд, как обычно (по крайней мере, со вчерашнего дня, когда Снейп снял повязку), сразу же остановился на все еще воспаленном, неровном красном шраме, спускающемся от виска к подбородку, и от этого зрелища защемило сердце. И как всегда, за этим тяжелым чувством немедленно возникли другие, с которыми все было намного яснее.
— А… если у меня получится, — начал он, понимая, что краснеет, — если я смогу сдвинуть чашку, может мы тогда… может ты…
— Нет! — рявкнул Снейп, потом склонился над столом, упершись лбом в ладони и бормоча себе под нос: — Я отказываюсь смириться с тем, что моя жизнь становится всего лишь безвкусным педерастическим повторением набоковского кошмара.
Гарри понятия не имел, о каком кошмаре идет речь, но подозревал, что Снейп имеет в виду что-то не слишком лестное.
— Это снова чушь из серии "тебе-только-шестнадцать-так-что-черт-побери-я-делаю"? Если ты опять об этом…