— Кто это делает?
Я подпрыгнул от удивления — никак не ожидал услышать голос. Он был тихий, далекий и явно женский.
— Стефани? — окликнул я.
— Кто такая Стефани? И кто вы? — Говорящий находился где-то в доме, но в дальнем его углу, возможно за закрытой дверью.
И голос его звучал… недовольно.
— Меня зовут Джон. Форман привез меня прошлым вечером.
— Это с вами он играл вчера?
«Играл». Он упоминал о своих игрушках; судя по этим словам, он имел в виду людей.
— Нет, — ответил я. — Со Стефани. Секретаршей из полицейского участка.
— Кто она, безразлично. Почему вы что-то ломаете?
Недовольная интонация в голосе стала заметнее.
— Я в чулане. Пытаюсь выйти.
— Вы думаете, я не знаю? — спросила женщина. — Он придет в бешенство, а я гарантирую, что в таком состоянии он вам не понравится.
Я помолчал, вспоминая вопли Стефани прошлой ночью. Почему эта женщина сердится, что я пытаюсь освободиться?
— Вы одна из пленниц?
— А кем еще я могу быть, черт побери?
— Я выберусь отсюда, — пообещал я. — Сбегу и приведу помощь.
— Нет! — закричала она.
Теперь в голосе сквозило что-то еще. Отчаяние.
— Как вы сказали, вас зовут?
— Джон.
— Джон, послушайте. Я знаю, вы думаете, что сумеете выбраться, но это заблуждение. Мы все пытались. Вы считаете, нам здесь нравится? Но отсюда еще никому не удавалось спастись, и чем ближе кто-то подбирался к возможности побега, тем больнее это отзывалось на всех нас.
Я снова ударил в дверь. Сильно ударил. Она чуть расщепилась с края.
— Джон! — прокричал взбешенный голос. — Джон, прекратите!
Я ударил еще раз. Подальше от косяка, используя его как рычаг. От удара дерево погнулось.
— Из-за вас кто-нибудь умрет! Вы думаете, он этого не сделает? За последние недели он убил четверых.
— Джанеллу Уиллис, — ответил я, снова пиная дверь.
Доска прогнулась сильнее.
— И Викторию Чатам. Имена других я не знаю.
— Но откуда вы знаете эти?
— Он подбросил тела так, чтобы мы нашли. Пытался подстроить мне ловушку.
Я ударил еще раз, доска треснула, и часть ее отлетела, оставив дыру.
— Но я не собираюсь в нее попадаться.
— Черт возьми!
Я наклонился и оторвал обломанную доску. Дыра получилась достаточной, чтобы проползти, хотя сам процесс обещал быть не из приятных.
— Вы думаете, нам сойдет это с рук? Вы думаете, ничего не случится? Он не остановится: когда прикончит вас — он займется всеми нами!
Я просунул голову в дыру, стараясь не поцарапаться о щепки, и осторожно огляделся. При дневном свете комната, пустая и грязная, казалась еще мрачнее. Старая мебель протерлась, пожелтевшие обои на одной из стен отклеились и обвисли.