Я аккуратно выпростал руку и уперся в дверь с другой стороны, чтобы помочь себе протащить плечи. Щепки задевали кожу, оставляя следы, но я протиснулся и вынул вторую руку, ободрав ее до крови. Когда обе руки оказались по ту сторону, я протащил корпус, глубоко вдохнув, чтобы стать как можно тоньше. После этого я без труда выволок ноги и, поморщившись, встал. Левая рука и спина кровоточили. Голос продолжал сердито кричать на меня, к нему присоединился целый хор.
— Сколько вас здесь? — спросил я.
— Четыре в подвале и еще та, с кем он вчера играл.
— Вы уверены, что больше никого нет? — уточнил я, подходя к окну и выглядывая наружу.
Мы находились глубоко в лесу. Машина исчезла.
— Дом довольно большой.
— Мы слышим, если он кого-то привозит. И знаем, если он кого-то убивает, потому что потом он часами кричит об этом. Подсчитать, сколько живых, а сколько мертвых, не так уж трудно.
Я остановился на полпути к кухне:
— Почему он кричит?
— Потому что он больной недоносок, — проворчал голос. — Какое вам дело?
— Когда я выберусь отсюда, он снова придет за мной, — сказал я, заходя на кухню.
Там царила грязь. На кухонном столе и плите стояли немытые тарелки, стены были забрызганы жиром. Одна из дверей в шкафу отсутствовала, а один из двух стульев у стола представлял собой не более чем металлическую раму для потертой, просиженной подушки.
— А когда он придет за мной, мне нужно знать, чего от него ожидать.
— Вам отсюда не выбраться, — гнула свое женщина.
Дом Формана казался убогим отражением моих худших снов. Куда бы я ни посмотрел, я находил следы пленения, истязания, смерти: пятна крови на стенах, длинная цепь, прикрученная к полу в углу, на всех поверхностях царапины и разрезы. Засохший след крови пересекал пол и уходил под дверь кладовки. В кастрюле на плите я увидел что-то темное и вязкое, с плавающими в нем бесформенными кусками, от которых тошнотворно пахло мясом. Кухонное окно закрывала решетка. В коридоре за спиной я слышал хрипловатое затрудненное дыхание, а где-то в подвале гудели отчаянные голоса игрушек Формана.
— Джон, — окликнула меня женщина, — пожалуйста, послушайте: если вы и дальше собираетесь думать о побеге, то вам же будет хуже, когда это не удастся. Вы должны мне поверить. Я говорю это ради вашего же…
— Я уже на свободе. Как мне попасть в подвал?
Тишина. Я вышел из мерзкой кухни и направился вглубь дома, ориентируясь на звук дыхания.
— Эй, — спросил я, — вы меня слышите?
— Помогите нам, — раздался из подвала другой голос.
— Тихо! — одернул первый.
Теперь голоса звучали гораздо ближе.