Вечером, в последний день занятий, я стоял в ванной и держался за раковину, уставившись в зеркало. Другой мальчишка, вероятно, изучал бы себя, может, расчесывал волосы, или втирал в кожу средство от прыщей, или поправлял воротничок, чтобы лежал идеально. Ведь сегодня вечер моего свидания с Брук, и я должен подготовиться, но для меня это означало не то, что для других. Я не пытался выглядеть хорошо. Я пытался быть хорошим.
— Я не буду мучить животных, — сказал я, смотря не в список правил, а прямо себе в глаза. — Я не буду мучить людей. Если я начну думать о ком-то плохо, то прогоню эти мысли и скажу человеку что-нибудь приятное. Я не буду называть людей «это». Я не буду угрожать людям. Если кто-то будет угрожать мне, я уйду в сторону.
Я пристально изучал отражение в зеркале. Кто смотрел на меня оттуда? Он был похож на меня, говорил, как я, шевелился, когда шевелился я. Я качнулся вправо-влево, потом снова встал прямо — тот, кто глядел из зеркала, повторил мои движения. Это и пугало меня больше всего: больше, чем жертвы, чем демон, даже больше, чем темные мысли. Самое страшное, что темные мысли принадлежат мне самому. Что я не могу отделить себя от зла, потому что главное зло моей жизни живет у меня в голове.
Сколько я протяну так? Я пытался быть двумя людьми одновременно — убийцей в душе и нормальным человеком снаружи. Я выставлял себя хорошим, тихим парнем, который не создает проблем и не лезет на рожон, но теперь чудовище вырвалось на свободу, и я фактически использовал его — активно занимался поисками другого убийцы. Я изменил правилам. Я старался, чтобы во мне уживались Джон и мистер Монстр.
Неужели я обманывал себя, думая, что сумею разделить жизнь на две части? Смогу ли я быть двумя разными людьми — плохим и хорошим? Или мне суждено стать чем-то средним — добрым человеком, навечно запятнанным злом?
В горле похолодело, и меня вырвало в раковину. Я не имел права идти на свидание с Брук — это было опасно. К ней тянуло нас обоих, и меня, и мистера Монстра, оттого она становилась брешью в моей броне, связующим звеном между двумя моими сущностями. Все, что укрепляло эту связь, питало мистера Монстра. Я надеялся только, что и сам стану сильнее. Я начинал сражение, которое мог выиграть только один из нас.
Но будет Брук наградой победителю или полем боя?
— Привет, Джон!
Брук открыла почти сразу — видимо, ждала стука в дверь. На ней, как обычно, были шорты, хотя мы и собирались вернуться поздно. Вечер ожидался довольно теплый, так что, вероятно, она не замерзнет, но если что, можно держаться поближе к костру. В любом случае ничего страшного не случится. Куртку она все-таки прихватила, я видел, а вот на ее блузку я не позволил себе посмотреть, чтобы не взглянуть ненароком на грудь.