Так, в одних кроссовках, она и выбралась из окна.
И в этот момент в дверь гальюна замолотили кулаки, а потом и приклады. Раздался треск дерева…
Дверь солдатского гальюна держалась недолго, но за это время снайперша успела отбежать метров на сто. Она бежала по раскисшей весенней земле, смешно выбрасывая ноги в стороны, как делают все женщины.
Младший сержант Сазанов бежал за ней, чуть отстав, а когда начали по ним стрелять, – ответил. Крыша съехала. Он не мог допустить мысли, что она станет смеяться над ним вместе с бородатыми «чехами», с которыми делит эту войну и наверняка делит койку.
Винтовка по-дружески толкнула его в плечо.
Сержант Сазанов кончился на этом раскисшем поле. Вместо него дальше побежал за украинкой, за ее ногами, задницей, за ее телом уже другой человек.
Скотч.
Наши жены – пушки заряжены…
3. Передоз – тяжелый случай
…Скрипнула дверь.
Скотчу, еще толком не очнувшемуся от воспоминаний, в лице Кристины почудились знакомые черточки. Она стояла на пороге раздетая и, кажется, смущенная, прикрываясь руками. Ничего себе проститутка!
– Вы так хотели?
Скотч смотрел на нее тяжелым взглядом. Так он не хотел. Он вообще ничего не хотел. Как обычно.
– Проваливай! Больше ничего не надо. Денег дам, как за всю ночь.
Ему показалось, или так было на самом деле, – тень огорчения скользнула по лицу Кристины. Не сказав ни слова, она повернулась, и Скотч заметил на ее бедре кровоподтек. Синяк был старый, налившийся желтизной, некрасиво выделялся на белой коже, но Скотч вдруг кинулся к девушке, прильнул к синяку губами, чувствуя, как возвращается что-то безвозвратно потерянное.
Подхватил Кристину на руки, и в этот момент прихожую наполнили звуки рождественской мелодии. Это подал голос сторожевик, сигнальный элемент которого он взял от звуковой открытки…
Скотч глухо выматерился, отшвырнул девушку, ногой выбил дверь навстречу некстати вернувшемуся Синтезу. Все повторялось. Все опять повторялось…
Оглушенного створкой двери хозяина квартиры Скотч затащил на кухню – там пол кафельный, проще кровь отмывать, если что. Наручниками пристегнул к батарее и достал из сумки рулончик клейкой ленты.
Собственно говоря, кличка Скотча шла не от пристрастья к импортному напитку из ячменя, а по особенностям его рабочего почерка. Он не жалел денег на расходные материалы, запеленывая человека в кокон из скотча. После этого любые деловые переговоры шли значительно успешнее.
Вот и сейчас неуловимым движением он воткнул под вздох Синтезу три пальца, сложенных щепоткой как для крещения. Этого оказалось достаточно, чтобы Синтез полностью вырубился на несколько минут. Когда же очнулся, то первым ощущением оказалась не боль в солнечном сплетении, а – ужас. Настоящий животный ужас. Он понял, что ощущает муха, не по своей воле попавшая на свиданье к пауку.