– Отстань, ты только об этом и думаешь, – разозлилась Катька, отталкивая меня. – Тебе всегда нужно от меня только это, – возмущенно добавила она и повернулась к стенке.
Я подумал о том, что она права. В самом деле, меньше всего меня сейчас интересовал ее огромный внутренний мир. В журнале «Гламур», которым у нас завалены даже ящики для овощей, очень активно рекомендуют утренний минет как символ семейного счастья. Увы, судя по настроению супруги, мне полагался только утренний пен-даль – как символ разлуки.
Я еще пару минут тупо посидел на диване, пока наконец не начал злиться, – интересно, почему женщины, упрекающие мужчин в том, что им «нужно только это», не думают о том, что сами эти женщины ничего другого дать мужчинам не в состоянии? Впрочем, я тоже не принц датский. Не помню только, чего я накануне наобещал своей Офелии – новый диван, смеситель в ванную, абонемент в солярий?
Я встал и начал озираться, разыскивая свои брюки.
– Катька, что случилось-то? – Я уже примерно догадывался, что случилось, но, если забирать брюки и рубашку молча, придется выслушивать обвинения в черствости и общем бездушии, что на двадцать минут дольше, чем длится банальная утренняя сцена.
– Какой же ты бездушный негодяй, – сообщила мне Катя, обернувшись и убрав на минутку ладони от лица.
Я извинительно развел руками и приблизился к стулу, на спинке которого лежали вожделенные брюки.
– Я сейчас посмотрела на себя, – перешла к конкретике Катька. – И что я увидела?
– Принцессу Диану? – предположил я, прыгая на одной ноге и натягивая на вторую непослушные брюки.
– Я увидела бледную поганку! – торжественно заявила мне Катька, показав свои круглые глазищи, и опять прикрыла лицо руками.
«Епрст», – сказал я себе, запихивая вторую ногу куда ей полагается. Ключевое слово в этом диалоге было «бледную». То есть дорогая намекает, что в текущем месяце опять не оплачен солярий.
Денег, что интересно, в ближайшее время не намечалось никаких – зарплата в родной редакции уже случилась и была полностью потрачена на банальную жратву, школьную форму и прочую ерунду. Вся, без остатка. У мужчин ведь тоже бывают критические дни – последние дни перед зарплатой, когда пусты карманы и заначки. Вот они и наступили у меня. Больше того, мне еще предстояло изыскать долларов двести на оплату коммунальных услуг и каких-то странных счетов, судя по которым, Катька опять повадилась заказывать визажиста на дом.
Я успел одеться за каких-нибудь пару минут и теперь судорожно выбирал не самый мятый галстук из наличествующих – в нашей интеллигентной редакции существование особей без галстука и костюма каралось часовой воспитательной беседой на месте преступления. Хотя, зачем журналисту нужен галстук, на самом деле совершенно понятно – чтобы долго не искать, чем удавиться, когда подопрет.