А если вторая восхитительно красива, а первая – накрашенный крокодил? Та еще задача!
«Ум… Красота… Ум… Красота… А вместе, случайно, нельзя? Нет? Жаль… Что же выбрать?» Такие внутренние мучения вряд ли свойственны большинству мужчин. Мы, вечные жертвы стереотипов, выбираем в любовницы красавиц, а в подруги – умных. А в жены? Тут тоже чаша весов склоняется в пользу красоты. Почему? Очень просто. Добираем недостающее. Ума, вроде бы, хватает, а вот с красотой – напряг.
Но если такой спрос на красавиц, что же делать умным, но не эффектным? В качестве ответа – классический пример из новейшей истории.
Хилари (тогда еще не Клинтон), когда выходила замуж за Билла, представляла собой довольно-таки жалкое зрелище. В смысле красоты. Но брак был по расчету, и эта деталь будущего президента не смущала – ему нужны были мощные связи семейства новоиспеченной супруги. Острую жажду красоты он с успехом компенсировал на стороне. Когда Хилари узнала, что муж не пропускает ни одной юбки, она не стала устраивать бесперспективные скандалы, а пошла к косметологам, диетологам, инструкторам тренажерных залов и прочим дизайнерам женской красоты. И, вы знаете, поимела успех! Клинтон свои глупые привычки, конечно же, полностью не бросил (довели они его до Моники Левински!), но и к жене тоже повернулся лицом.
Так что умная (если она по-настоящему умная) всегда станет красивой. Или, как минимум, привлекательной.
А красивая – умной? А зачем? Она же красивая!
Вот и упорхнула мысль… Остались только ее отголоски, а какой от них толк? Ушла, ушла мысль! Мелькнула, как молния, и пропала… Обидно, обидно до слез. Нет, не вернуть ее. И второй раз она уже не придет, не озарит сознание, не поразит воображение, не перевернет душу. Не встанут больше от нее дыбом волосы, и не заставит она еще раз похолодеть пальцы…
Остались только воспоминания о той мысли, о безумной идее, способной полностью перевернуть представление человечества об изворотливости ума и силе воображения.
Да, была мысль, как опохмелиться на семьдесят семь рублей пятьдесят четыре копейки, и ушла. И по-прежнему дрожит тело, и слезятся красные от напряжения глаза.
Вто самое время, когда восемьсот гномов, спасая шоколад, пересекли границу Западной Сахары, эфиопская принцесса, уставшая, как Стаханов после рекорда, и довольная, как кета после икрометания, провожала к дверям спальни очень удивленного российского посла, а рабочие промзоны в сибирском городке ломами и кирками выкапывали, словно мамонта, провалившийся и замерзший еще в начале зимы экскаватор, монакские бомжы поднимали паруса на своих стыдобищных двухмачтовых яхтах, а пугливые суслики сокращали урожай зерновых молодого фермерского хозяйства Зауралья, а бывшие работники совнаркома, сидя на качающихся деревянных ящиках, создающих неповторимую атмосферу круизного судна, наслаждались элитными сортами бармотухи и плавленого сырка, а министерство обрезания Израиля торжественно открывало шашлычную, цыганский табор вернулся с неба, рабочие калятинской пробирочной фабрики забивали болт, а японский егерь набивал рисовой соломой чучело убиенной им совы, на съезде агрономов Гренландии разгорелась жаркая дискуссия, бесшабашные матросы сушили тельняшки на айсбергах, а пингвины в преддверии вечера одевали свои фраки, эстонские каскадеры совершали головокружительные трюки на трехколесных велосипедах, а бобры ремонтировали ДнепроГЭС, вот в это самое время Васе Пастушкову первый раз в жизни в милиции ударили по почкам, и это событие затмило ему все перечисленные выше, да и многие другие, происходящие в это же время на земном шаре и в его окрестностях.