— Как ты думаешь, почему русские князья никогда не брали в жены европейских принцесс? — спросил Максим.
— Не знаю, — неожиданный вопрос поставил Норманна в тупик. — Вероятнее всего, боялись отказа.
— Как бы не так, — ухмыльнулся профессор. — Предложений заключить брачные узы было предостаточно. За осквернение храмов и воровство Константинопольский патриарх проклял католиков.
— Впоследствии Москва добавила свое проклятие, — добавила Жанна Владимировна.
— Наши-то с какого перепугу ополчились на католицизм? — спросил Норманн.
— Ты никогда не слышал о разграблении Кремля поляками? — озадаченно спросила Софья Андреевна.
— В школе говорили о Лжедмитрии, который пришел в Москву вместе с польской армией, — не совсем уверенно ответил Норманн.
— Поляки вывезли все иконы, утащили библиотеку Ивана Грозного, русские раритеты хранятся в подвалах Ватикана! — подняв указательный палец, пояснил Максим.
— Ради возвращения украденного Москва даже согласилась венчать на трон сына Сигизмунда, — с интересом поглядывая на Норманна, добавила Жанна Владимировна. — Но тщетно, королевич Владислав привез с собой только ксендзов.
— Вот тебе краткое пояснение причин раскола в общем-то единой нации на русских и поляков! — Этими словами Максим поставил жирную точку.
Если честно, Норманна не заинтересовал исторический экскурс. Он слышал краем уха про Минина и Пожарского. О дружном подъеме Руси против поляков, когда каждая семья пожертвовала треть своего имущества, трудно было не знать. Возможно, так и было, коль скоро разбойники Болотникова развернулись от стен Москвы и дали польским рейтарам под зад. И запорожские казаки прекратили бесчинства, бросив выгодные и безопасные грабежи, они начали на полном серьезе лупить поляков.
Поднятая припортальной братией тема религиозного противостояния напомнила Норманну о его собственных проблемах. Подражая фокуснику, он с таинственным видом положил на стол берестяной короб, театральными пассами развел деревянные фиксаторы и дурашливо воскликнул:
— Фигли, мигли, трам, пам, там!
Появление Рунова кола со светящимся ореолом у навершия произвело на господ из будущего ошеломляющий эффект. Они таращились на природный феномен не менее минуты, а вопрос Максима послужил лучшим определением всеобщего замешательства:
— Что там у тебя светится?
— Дырок насверлил и вставил светодиодную подсветку! — хихикнул Норманн.
— Да-а? — удивленно протянул профессор, но вовремя опомнился: — Врешь, здесь явно иная природа света!
— Иная — это какая? Поясни мне, серому неучу без степеней и университетского образования!