Дача-музей Чуковского развеселила Лену, особенно Чукоккала — знаменитая на весь мир библиотека, но особого впечатления не произвела, наверное, потому, что в памяти Чуковский остался как детский писатель, конечно, великолепный.
По аллеям и лесным дорожкам парами ходили писатели, степенно о чем-то беседуя, отдыхая от своего таинственного, непонятного простым смертным труда. На лавочках перед Домом творчества скучали их жены.
— Ну что, Виктор, пишешь нетленку? — спросил густым басом высокий старик, хлопнув по плечу молодого собрата.
— Кто это? — осмелилась поинтересоваться Лена и услышала имя, известное всей стране.
Господи, как интересно! Однако пора домой, в Нью-Васюки.
Пока дошла до железной дороги, стало совсем темно. Теплое, светлое, интересное и волнующее осталось там, позади. Впереди лежало голое, пустое пространство. Высокие башни — холодные, скучные, похожие друг на друга всем, кроме цвета, но в темноте его не было видно — хмуро и отчужденно встретили Лену. Это были бараки — только по вертикали, ничего человеческого в них не было. «Неужели здесь пройдет моя жизнь? — сжалось болезненно сердце. — Нет, ни за что! Вырвусь отсюда, что-то придумаю. Ведь рухнул «железный занавес», и Берлинская стена рухнула. Значит, можно как-нибудь вырваться?»
Мама встретила дочь встревоженно.
— Лена, Леночка, разве так можно? Новый район, света — только что от окошек, все дома — на одно лицо. Я уж решила, ты заблудилась. Где ты была?
— В Переделкино, у писателей. Мама, мама, там совсем другая жизнь, почему же мы…
Мать поняла ее с полуслова.
— Детка, у каждого своя судьба. Но твоя еще даже не начиналась. Смотри, какой колледж я отыскала. Здесь, на юго-западе, сравнительно недалеко.
Наталья Петровна протянула дочери купленный накануне справочник. Красным было обведено объявление в центре.
— Юридический? — удивленно подняла брови Лена. — Но я собиралась в Иняз…
— Детка, — заволновалась Наталья Петровна, — с английским у тебя все в порядке. Захочешь — поступишь. Только хороший язык — а он у тебя хороший — еще не профессия. Юристы нужны каждой фирме, и вообще — это настоящее, широкое образование.
— Если приличный колледж, — добавила Лена.
— Да, конечно, — согласилась с ней мать. — Но мы поймем это сразу.