В делах же административного устроения Цезарь старался максимально придерживаться традиций и законов. Иногда, правда, это выглядело глумлением.
«Когда умер консул Максим, то на оставшийся до окончания срока его власти один день Цезарь назначил консулом Каниния Ребилия. По обычаю, многие направлялись приветствовать его, и Цицерон сказал: «Поспешим, чтобы успеть застать его в должности консула».[111]
Но даже его противники признавали, что с делами он управлялся быстро и компетентно, без долгой и зачастую пустой говорильни, с соблюдением всех процедур, принятых в Сенате.
Его решения были разумными и взвешенными. Словом, в Цезаре воплотилась эффективность единоначалия.
Бывших врагов он тоже пристроил к делу. Цицерон стал сенатором, Бруту, сыну Сервилии, поручил управление Цизальпийской Галлией, Кассий стал легатом, вернулись в Рим и другие…
Провинции были довольны — Цезарь упорядочил сбор налогов с населения и теперь алчные откупщики-публиканы имели право лишь на косвенные налоги. А прямые налоги горожане могли собирать через своих же уполномоченных лиц.
Одолев оптиматов, Цезарь не церемонился и с популярами. Он уполовинил число римских граждан, которым выдавался бесплатный хлеб с трехсот двадцати тысяч до ста пятидесяти тысяч. А заодно и прикрыл коллегии ремесленников и торговцев, скверно себя проявившие во времена бесчинств Клодия, лишив тем самым плебс своих «боевиков».
Стоило бы поучиться у Цезаря и лицам, ответственным за миграционную политику. Его указом любой врач или учитель, перебравшийся в Рим и готовый работать по специальности, получал все права римского гражданина. К рабам это, естественно, не относилось. Цезарь тем не менее помнит о восстании Спартака, в подавлении которого, как предполагается, он принимал участие. И законодательно обязывает треть рабочей силы в Южной Италии, где находились большие сельскохозяйственные поместья, набирать из свободных людей.
По его указанию начались работы по углублению гавани в Остии — порта, который был торговой артерией Рима. Прорыть судоходный канал через Коринфский перешеек он не успел.
Но зато успел реформировать календарь. Раньше он был основан на лунном цикле и состоял из трехсот пятидесяти пяти дней. Поэтому его приходилось постоянно корректировать. Внесение поправок, кстати, являлось одной из обязанностей коллегии понтификов.
«Цезарь предложил лучшим ученым и астрологам разрешить этот вопрос, а затем, изучив предложенные способы, создал собственный, тщательно продуманный и улучшенный календарь. Римляне до сих пор пользуются этим календарем, и, по-видимому, у них погрешностей в летоисчислении меньше, чем у других народов. Однако и это преобразование дало людям злокозненным и враждебным власти Цезаря повод для обвинений. Так, например, известный оратор Цицерон, когда кто-то заметил, что «завтра взойдет созвездие Лиры», сказал: «Да, по указу».