В первой половине погожего летнего дня Беседовский и Лаго пошли к оптовику, чтобы поговорить относительно кредита для закупки газетной бумаги. Погода была превосходной, и они решили пройтись пешком. По дороге завязалась одна из тех незлых пикировок, к которым склонны некоторые мужчины в свободное от службы время. Инициатива «подзавести» собеседника неудобными вопросами принадлежала Лаго, хотя обычно он был осторожен и никаких фамильярностей себе не позволял:
— Милостивый государь, Григорий Зиновьевич, хомо сапиенс — существо крайне несовершенное и зачастую пакостное. Человек способен ради своей сомнительной выгоды сделать гадость другому, и все заповеди в этот момент он забывает. И вообще у нас на Руси зачастую некто «он» хочет стать не таким же богатым, как сосед, для чего потребны старание и труд, а желает, чтобы соседушка стал таким же бездельником и, следовательно, бедным, как он сам. Человек набит дрянью, которая ползет откуда только можно...
— Ну зачем этот натурализм и, я бы сказал, вульгарность, вот уж не ожидал от вас.
— Почему же натурализм, просто физиология. Не забывайте, что я ведь медик по образованию. Конечно, грех роптать на Всевышнего. Но человек все же конструкция не лучшая. Вон у козы, например, насморка, видно, не бывает, да к тому же она дает молоко, шерсть и мясо. Кстати, вы знаете, как готовили изысканное блюдо своим ханам монгольские воины? Набивали брюхо козленка крупной речной галькой, раскаленной на костре, и зарывали на некоторое время в землю. Не пробовал, но, полагаю, вкусно. У нас в полку служил унтер-офицер из Кяхты, он и рассказывал.
— При чем здесь какие-то козы, Азия? Мы с вами в Европе. Согласитесь, что человек — это интеллект, высшая форма организации материи и прочее.
— Хм. В физиологии все хотя бы можно так или иначе измерить, определить с помощью системы мер и весов, на худой конец диагностировать, а в вашей высшей материи как раз больше всего дурно пахнущего с самыми печальными последствиями для человечества. И диапазон проявлений этого феномена — от малых, как бы индивидуальных и частных, значений до гигантских масштабов. Вспомните хотя бы инквизицию. Заметьте при этом, что безбожник зачастую чище, чем истовый служитель культа.