Девица, вильнув бедрами, скрылась за дверью кабинета. Разговор секретарши и шефа был недолгим, после чего она вышла из кабинета и с переменившимся выражением лица сообщила Ларисе, что Евгений Алексеевич ждет ее. Котова резким движением толкнула дверь в кабинет. Она увидела оторопевшее и глупо улыбающееся лицо Евгения, и недобрая улыбка «украсила» лицо Ларисы:
— Сволочь, кобель, похотливый самец, эгоист, неблагодарная тварь, алкоголик, ничтожество! — Вся накопившаяся за эти тяжелые дни негативная энергия хлынула на Евгения подобно вулканической лаве на Помпеи.
И Ларису вполне можно было понять — если бы тогда Котов оказался на месте, а не развлекался где-то, его супруге не пришлось бы ночевать в той архистранной квартирке, и не оказалась бы хозяйка «Чайки» втянутой в очередную скверно пахнущую историю.
Котов в первые секунды был просто ошарашен. Такой поток оскорблений не выливался на него, наверное, никогда. По крайней мере, не позволяла себе жена, женщина достаточно сдержанная. В течение всех пятнадцати лет их супружеской жизни он не слышал ничего подобного. Поэтому Евгений судорожно пытался понять, чем вызвана такая ярость и ненависть к его персоне.
Он лихорадочно перебирал в памяти все свои последние грехи, осознавая, что практически каждый из них мог стать основанием для недовольства жены. Но чтобы такое…
— Лара, я… э-э-э… Ты объясни, пожалуйста, в чем дело? — начал он оправдываться.
— В чем дело? — взвилась Лариса. — А как можно назвать ситуацию, когда твоя жена приезжает к тебе в фирму и вынуждена выслушивать от какой-то секретарши, что она страшная и стервозная? Когда она должна оправдываться и пытаться доказать, что действительно твоя жена?
— Но… Это недоразумение, наверное, — развел руками Котов, которого при этих словах словно опалило жаром. Он тут же вспомнил, как неделю назад по пьянке разоткровенничался с секретаршей, развивая тему своей безрадостной семейной жизни. Втайне Евгений рассчитывал произвести впечатление несчастного и затащить секретаршу в постель, обманув ее возможными перспективами. Говорил, что жену он не любит, потому что она — такая-сякая. Он вспомнил, какая, по его рассказам, Лариса была такая-сякая, и понял, что если секретарша выложила хотя бы половину услышанного, то ему грозят крупные неприятности. Одно дело измена, пьянство, дурачество — а тут… Лариса очень самолюбива и вряд ли простила бы его.
— Почему в твою фирму толпами ходят женщины, выдающие себя за твою жену? Тебе нужно в таком случае открывать гарем! Но мне, знаешь ли, совсем не хочется занимать там должность даже первой жены!